– Фига себе! – вырвалось у нас дуэтом: дом Брусиловых мгновенно погрузился в темноту.
– История повторяется… – с нервным смешком отметила Наташка.
– Повторяется, – согласилась я. – Надо полагать, будет фарс. Как-то жутковато теперь идти по участку. Причем мимо крыльца. И открытых окон. Почему-то здесь нет комаров. Наверное, плохая экология.
– Ну почему жутковато? Главное, не сбиться с тропинки и выбрать правильную скорость. Как назло, у Брусиловых вдоль дорожки всякий хлам валяется. Я бы на их месте давно все расчистила. О! Подсветка появилась. Только накал слабый. Туман мешает. Это сигнал к действию.
Но только мы сделали пару осторожных шагов по направлению к забору, как призрачный свет луны исчез. Такое впечатление, что небеса в прятки играли. Тучи оперативно закутали ночное эрзац-солнце в плотное одеяло. Наташка сразу заявила, что это сигнал к противодействию. То бишь отступлению. И отступила мне на ногу. Именно поэтому я ее и оттолкнула. Она поняла толчок по-своему. Не теряя времени зря, на лету рассчитала правильную скорость, поскольку, не притормаживая, пронеслась к калитке и сразу исчезла из вида, не оставив мне выбора. Пару секунд я жалела, что при дневном свете не излазила вдоль и поперек земельный надел Брусиловых, сплошь засаженный плодовыми деревьями. Дольше предаваться сожалениям в одиночестве не хотелось.
С тропинки я сбилась сразу. Сказалась не только дурная привычка не смотреть себе под ноги, но и отсутствие врожденного прибора ночного видения. Широко открытые глаза отметили только предполагаемый конец пути, очень мокрый. Именно предполагаемый, поскольку забора с торцевой части участка Брусиловы еще не возвели, и кто знает, что там в конце? Речка менять русло ради какой-то Ирины Ефимовой явно не собиралась.
Предостережение «не зная броду, не суйся в воду» отметилось в голове дважды, прежде чем я окончательно его осознала. В первый раз оно мне было навязано со стороны. Шепотом. Второй я повторила сама себе и про себя. В тот момент уже никуда не торопилась – в полусогнутом состоянии прочно зависла на каком-то суку. Страха не было. Нет смысла бояться доброго совета. Или… есть?
– Кто там? – чувствуя, как страх медленно, но верно все-таки заползает в душу, несколько истерично поинтересовалась я у шептуна. Или шептуньи.
– Ириша-а-а… – тихо прозвучало с правой стороны, и я отметила заботу подруги о деревенских собаках. Ни одну не разбудила.
– Я зде-есь. Зависла-а-а… – отклик мой был таким же тихим, но поспешным и несколько капризным. Он и поколебал хватку сука. Сук дернул меня в сторону, после чего я была отпущена на свободу. Причем столь неожиданно, что повалилась набок.
