– Я вижу, ты пошел в гору.
– Да, меня пригласили на федеральный канал, – важно сообщил он и поправил галстук. – Я думаю дорасти до часовой программы, в прайм-тайм.
– Программа о политике?
– О ней, – небрежно сказал он, но выражение лица стало таким важным, будто он ожидал в студии первых лиц государства, не меньше. Этот щенок мечтает о славе Лари Кинга! Младенец эфира, которого я когда-то кормила с руки и который не прочь был со мной переспать. А теперь он даже водочку пить перестал. И смотрит на меня со снисходительной усмешкой: – Да, я помню, Гера, чем тебе обязан. Тот сюжет… Я, признаться, не сразу его оценил. А это оказалась бомба. Чем я могу?..
– Мне пока ничего не нужно, Антон. Но я надеюсь на твою память. Еще сочтемся.
– За мной долг. Я отдам его по первому звонку, – сказал он таким тоном, что я поняла: отдаст.
Я смогла изменить его жизнь. Помочь его мечтам осуществиться, и все это сделала в своих же собственных интересах. Важно собрать все пальцы воедино и заставить их сжаться в кулак. А потом этим кулаком ударить. Что я и сделала.
Но все это было потом…
Сейчас же блестящая карьера Антоши только начиналась, его репортаж я смотрела уже в аэропорту. Львенок рвался меня провожать, но я не пустила.
– Поеду на такси.
– И я! И я поеду! – прыгал он, как мячик, по прихожей, вырывая у меня из рук чемодан.
– Это всего на три дня.
– Почему я не могу поехать с тобой? – скулил он.
– Потому что ты мне нужен здесь. Я жду от Саши сюрприз, – я невольно проговорилась, но он не придал этому значения. – И еще… – Я замялась. – У меня может слететь роуминг. Так уже бывало. Это значит, что ты услышишь в трубке: «Абонент временно не доступен…» Или тарабарщину на иностранном языке, которую ты вряд ли поймешь, она будет означать, что я временно не могу тебе ответить.
– Как это? Нет, ты мне врешь! Так не бывает!
– Бывает, милый, – я крепко поцеловала его в губы. – Крепись.
Вместо ответа он вцепился в мой чемодан. Внизу меня ждало такси, а Саша наверняка ехал в аэропорт. Его тоже никто не провожал. Я уже хотела все бросить. Разжать руку и упасть Славе на шею. И гори оно все…
Но мне этим же вечером телефон оборвут. И лучше, если я в это время буду в воздухе или в другой стране, вне зоны доступа, и по объективным причинам не сумею ответить.
– Спаси меня, – попросила я, и он разжал руку.
– Хорошо. Я сделаю все что могу.
– Через три дня я выйду на связь. Продержись, пожалуйста. Что бы ни случилось: держись.
