Бич со свистом опустился на тело Тома. Том резко вскинулся, его руки и ноги рванули удерживавшие их веревки, затем он снова сник. По его телу пробежала дрожь, но он не издал ни звука.
По строю матросов пронесся одобрительный шепот.
— Один! — начал счет хриплый голос бомбардира.
— Похоже, парень неплох, — сказал сэр Джон, показывая в улыбке свои крепкие зубы, — он не скулит и не воет, когда его царапают кошки. Продолжай, Таг.
После первой дюжины ударов Таг сделал перерыв. Он перевел дыхание и вытер пот со лба, затем подошел к Тому, чтобы полюбоваться своей работой. По спине Тома от затылка вниз тянулись бесчисленные узкие кровавые рубцы.
Сэр Джон также подошел поближе. Вид его был ужасен. Вытянув шею вперед, раздувая ноздри, он уставился сверкающими глазами на вздрагивающее тело. Его тяжелая челюсть со скрежетом двигалась из стороны в сторону, как будто перемалывая камни.
— Скверная работа, боцман, — закричал он в ярости. — Придется лишить вас на неделю водки. Бейте сильнее! И поперек тоже! Я хочу услышать его голос.
Казалось, угроза придала Тагу сверхъестественную силу. Как бешеный, схватил он бич, и под поперечным ударом обессиленное тело превратилось в бесчисленные мелкие квадраты. Из них фонтаном брызнула кровь.
— Тринадцать! — сказал бомбардир.
Воцарилась зловещая тишина. Связанный Том лежал не шевелясь. Затем в это жуткое молчание ворвался тихий, жалобный звук, исходивший из изорванного тела. Как всхлипывание маленького ребенка.
Бледная, задыхающаяся, Эмма бросилась вперед.
— Пощадите, милорд! — закричала она, падая перед сэром Джоном на колени. — Пощадите!
Он сверкнул глазами.
— Теперь ты согласна? — прошептал он ей на ухо. — Теперь согласна?
Она молча закрыла лицо руками.
Подъехала карета, слуга открыл дверцу. Рука об руку с молодой, крикливо одетой девушкой из дома вышла мисс Келли. Они со смехом и шутками, обмениваясь нежными взглядами, прошли к карете, приподнимая над мокрой от октябрьского тумана мостовой шуршащие шелковые платья, выставив на показ тонкие лодыжки и вышитую кайму нижних юбок. Наверно, они ехали в магазины на набережной — мисс Келли, чтобы похвастаться красотой своей едва вышедшей из детского возраста подруги, а девушка, чтобы насладиться блеском своего нового положения.
Минуло немногим больше года с того времени, когда Эмма вошла в этот подъезд, опираясь на ту же нежную руку. И той же ночью в Клубе Адского огня ей шептал страстные слова королевский сын.
