Теперь же, на другом конце провода, Кэт шутливо отчитывала меня за то, что я совсем забыла про остров – право, которое я привыкла любить и защищать.
Я услышала, как в ванной включили душ. Услышала даже сквозь шум дождя, барабанившего по окнам.
– Как Венни? – спросила я. Приходилось увиливать, стараясь избежать чувства, что над головой повисло нечто готовое упасть.
– Хорошо, – ответила Кэт. – Все переводит каждую мысль Макса.
Несмотря на растущее беспокойство, я рассмеялась. Дочь Кэт, которой уже, наверное, исполнилось лет сорок, с самого рождения была, по выражению матери, «не совсем того». Правильно было бы сказать «умственно отсталой», но, кроме всего прочего, у Бенни был особый дар время от времени выдавать предсказания сверхъестественной точности. Она просто знала, извлекая это знание из воздуха при помощи какой-то таинственной антенны, которой остальные не располагали. Говорили, что она особенно наловчилась дешифровывать мысли Макса – бездомной собаки, принадлежавшей всем и никому.
– Ну и что говорит Макс?
– Да что он может сказать? «Надо почесать за ухом. Надо вылизать яйца». Неужели ты решила, что я буду забивать тебе мозги всякой мурой?
Я представила себе Кэт в доме, который, как и все дома на острове, стоял на высоких сваях. Дом был лимонно-желтого цвета. Я вообразила, как Кэт сидит за длинным дубовым столом на кухне, где она, Хэпзиба и мать за долгие годы разделали десять тысяч синих крабов. «Три цапельки», как называл их отец.
– Слушай, я звоню насчет твоей матери. – Кэт прочистила горло. – Ты должна приехать и приглядеть за ней, Джесси. Отказ не принимается.
Я распласталась на кровати; казалось, меня всем своим куполом накрывает шатер, опоры которого рухнули.
– Я бы не прочь, – выдавила я, – но дело в том, что она не хочет меня видеть. Она…
– Этого не может быть. Я знаю. Только не притворяйся, что у тебя нет матери.
Я чуть было не рассмеялась. Я не могла притворяться, что у меня нет матери, это все равно что делать вид, будто море не соленое. Мать была для меня сущим наказанием. Временами от звучания ее голоса у меня начинало ломить кости и я земли под собой не чувствовала от ужаса.
– Я приглашала мать на прошлое Рождество, – возмутилась я. – Она что, приехала? Разумеется нет. Я посылала ей подарки ко дню рождения, ко Дню матери – без драконов, прошу заметить: И что же в ответ? Ни звука.
Я была рада, что Хью все еще в ванной и не может меня слышать. Я была уверена, что почти кричу.
