Хелена смотрела на него с таким скептицизмом, что Колин громко расхохотался.
— Да ладно тебе. Ты считаешь, что я — как ты говорила — обрызгиваю духами мою собаку и сплю на шелковых простынях, и, тем не менее, не думаешь, что я умею готовить?
— Это, кажется, нормандская черта, — ворчливо признала Хелена.
— Я заключу с тобой взаимовыгодную сделку. Раз уж ты такая ловкая в охоте, ты приносишь мне дичь, а я должным образом приготовлю ее для нас.
Хелена взглянула на обугленного кролика в своей руке, обдумывая его предложение.
— Это не уловка?
— Я так же зверски голоден, как и ты.
В следующую секунду она бросила горелое мясо в огонь и стряхнула следы угля с рук.
— Очень хорошо. — Хелена резко повернулась, чтобы выйти, остановилась и обернулась, чтобы предупреждающе погрозить Колину пальцем. — Но знай. Я не глухая. Если кто-то придет, я узнаю об этом. У тебя не будет времени поплакаться кому-то о том, как плохо я с тобой обращаюсь.
— Плакаться? Я не плачусь.
Хелена недоверчиво вскинула бровь, отвернулась и пошла к выходу.
— О, — окликнул он ее, — мне понадобится немного дикого лука для блюда.
Она замерла на месте.
— И розмарин, если ты сможешь найти его.
Хелена окаменела.
— А золотых ниток тебе не надо, пока меня нет?
Колин проигнорировал ее выпад.
— И если ты наткнешься на кустик огуречной травы или мяты…
Она бросила через плечо:
— Тебе же лучше, чтоб оно того стоило.
Колин ухмыльнулся. Хелена будет поражена тем, что норманн может сделать при помощи каких-то нескольких травок. В конце концов, колеся по самым диким уголкам Англии и Франции, воюя и довольствуясь малым, любой научится творческому подходу.
Когда Хелена захлопнула за собой дверь, Колин в первый раз с момента прибытия сюда понадеялся, что спасение будет не слишком скорым.
Хелена отсутствовала около часа, и в это время Колин развлекал себя: сначала рассматривал все внутренности коттеджа до тех пор, пока не запомнил каждый сучок и трещинку, потом мурлыкал себе под нос баллады, которые оруженосец Пейгана, Бонифас, частенько пел за ужином, когда вдруг странное ощущение, охватившее его, заставило умолкнуть на полуслове. Молча изучая комнату, Колин не заметил никаких перемен, и все же по спине его бежали странные мурашки — он чувствовал, что что-то не так. Как бы ни странно это казалось, но он был почти уверен, что дырка от сучка передвинулась или паук вдруг исчез из своей паутины. В какое-то мгновение он даже подумал, не водятся ли здесь приведения.
