— С целью заставить вас волноваться и мучиться в догадках?
— Да.
— Так что он, собственно, мог и не иметь намерения изменять свое завещание?
— Нет, — колеблясь произнесла Хильда, — я думаю, он действительно хотел так поступить. Просто… просто ему хотелось еще нас подразнить.
— Мадам, — заявил Пуаро, — я не официальное лицо, и многие из моих вопросов, как вы понимаете, не мог бы задать ни один английский слуга закона, но мне бы очень хотелось знать ваше мнение о том, каким могло быть по содержанию новое завещание. Я вас спрашиваю, как, надеюсь, вы понимаете, не о том, что вы знаете, а о том, что вы думаете. Les femmes[9], они ведь никогда не медлят составить свое собственное мнение, Dieu merci[10]
— Что же, — улыбнулась Хильда, — я не против того, чтобы высказать вам свое мнение. Сестра моего мужа Дженнифер вышла замуж за испанца Хуана Эстравадоса. Их дочь Пилар на днях приехала сюда. Очень красивая девушка — и к тому же единственный представитель третьего поколения в семье. Старый мистер Ли был просто очарован ею и, по-моему, собирался в своем новом завещании оставить ей значительную сумму. Я думаю, что в старом завещании ее доля была значительно меньше или же о ней даже вообще не упоминалось.
— Вы были знакомы со своей золовкой?
— Нет, я никогда ее не встречала. Ее муж умер при трагических обстоятельствах, кажется, через год после женитьбы. Сама Дженнифер умерла около года назад. Пилар осталась сиротой. Вот почему мистер Ли написал ей и пригласил в Англию.
— А как отнеслись к ее появлению другие члены cемьи?
— Думаю, она всем понравилась, — спокойно ответила Хильда. — Очень приятно иметь в доме такое юное и живое существо.
— Ей здесь нравится?
— Не знаю. Для девушки, выросшей на юге, здешние места могут показаться холодными и даже чужими.
— Сейчас в Испании не очень-то приятно, — заметил Джонсон. — Хорошо, миссис Ли, мы просим вас продолжить рассказ о той сцене в спальне вашего свекра.
— Прошу прощения, — пробормотал Пуаро. — Я отклонился от темы.
— Закончив разговор, — продолжала Хильда, — мой свекор оглядел нас, засмеялся и заметил, что мы выглядим очень хмуро. Затем он сказал, что очень устал и хотел бы лечь спать пораньше, поэтому никто не должен тревожить его вечером. Он сказал, что должен быть в хорошей форме к Рождеству. Затем, — она сдвинула брови, стараясь вспомнить поточнее, — мне кажется, он упомянул о том, что Рождество всегда лучше встречать в большой семье. Потом он заговорил о деньгах, заметив, что в будущем его расходы на этот дом возрастут, и объявил Джорджу, что собирается урезать ему содержание. Он сказал, что Джорджу и Магдалене придется теперь экономить, и посоветовал Магдалене самой шить себе платья. Довольно сумасбродная мысль, по-моему. Неудивительно, что Магдалена была раздражена. При этом он вспомнил свою жену, которая хорошо умела шить.
