- Я принцесса, неохотно буркнула Эйрин, подглядывая за учителем одним глазом.
Он сидел, скрестив ноги, и рассматривал её, словно неизвестного науке жука, пристально, только что пальцем не тыкал.
- И имя у тебя какое-то не императорское, поддакнул Идрис и вдруг воодушевлённо протянул: Слу-ушай, а можешь мне ещё кое-что придумать?
Эйрин, как ни обещала себе, что больше не заговорит с ним, и вообще больше не обратит на него внимания, всё же заинтересованно подняла взгляд. Сидящий перед ней маг времени выглядел довольным, как демон, объевшийся чистейших душ. Он снял с пояса флейту и наиграл короткую, резкую мелодию, как будто попробовал на вкус ветер. Ветер вышел холодным, злым, с колючими снежинками.
- А что надо? - не выдержала Эйрин.
Идрис перебрал в воздухе пальцами, будто трогая этот самый ветер, поглаживая его по мохнатой спине.
- Примерно то же, что ты сотворила в прошлый раз. Только ещё поинтереснее. Ты сможешь поинтереснее?
Она ощутила себя гордой, ощутила себя большой и сильной, и даже губы дёрнулись в покровительственной улыбке.
- Ну, можно попробовать.
Ледяной ветер дохнул ей в лицо диким запахом севера и тут же растаял под солнечными лучами. Идрис деловито цеплял флейту на пояс. Золотые нити, вотканные в накидку, сверкали, и Эйрин поймала себя на том, что любуется, сощурившись, и улыбается.
- М... Идрис!
Она до сих пор не решила даже для себя, как называть его. Учителем? Не слишком ли много почестей магу, который, судя по виду, годится ей в старшие братья. Лордом? Но какие лорды сидят прямо на прохладной земле, скрестив ноги и выдувая из флейты странные потусторонние звуки. Так и вышло, что Эйрин решила назвать его по имени - если обидится, сам поправит.
Но маг времени в ответ только дёрнул плечом.
- Почему у тебя шерстяные нитки на руке? - спросила Эйрин, озорно пародируя маленькую несмышлёную девочку, которой родители ещё не объяснили, как некрасиво лезть в чужую душу.
- А, это... Идрис уже отвернулся и зашагал к выползающему из-за горизонта солнечному диску. - Это чтобы рука не отвалилась.
***
Солнце грело руки, опущенные на подоконник. Орлана, сузив глаза, смотрела прямо перед собой и ничего не видела. В лицо дышал прохладой ветер, отбрасывая с её лба глупую, выбившуюся из плена шпилек прядь.
Она врала сама себе, когда говорила, что виделась с Идрисом последний раз пятнадцать лет назад, когда умер её отец, и маг времени пришёл в столицу как всегда, влекомый зовом большой беды. Он приходил потом ещё раз. Тогда Орлана, уже аккуратно постриженная после того, как обрезала отросшие волосы мечом, уже спокойная и не впадающая в истерику каждый раз, как вспоминала о пережитом ужасе, встретила его в тех самых руинах на берегу реки.
