Зловонное болото за спиной, а перёд ним раскинулась каменистая равнина. Кое-где торчат жалкие кустики, редкая трава клочками расположилась на каменных россыпях, словно юрты кочевников в бескрайней степи. Далёко впереди громадные валуны разлеглись странным полукругом, будто великан разложил для забавы. Идти дальше уже не было сил. Алекша побрёл к воде, разделся и начал отмывать присохшую грязь. Холод медленно проник внутрь, расползся по всему телу. Алекша медленно раскрыл глаза, почувствовал, что ещё немного и окончательно замёрзнет. Заворочался, кое-как сёл. Обнаружил, что совершенно голым сидит на холодных камнях, рядом чувствуется гнилое дыхание болота, а из-за спины тянет сухим тёплом каменной пустыни. Пошарил вокруг, нащупал одежду. Чистая, высохшая. Он сразу вспомнил, что сам стирал её и аккуратно раскладывал на камнях для просушки. Разложил, прилёг отдохнуть.
Спать не хочется, но и идти дальше при слабом свете луны тоже не решался — мало ли что! Поднялся, с хрустом и завыванием потянулся и … увидел маленький огонёк. Далёко впереди кто-то разжёг костёр, маленькая рыжая точка мерцает на грани видимости. Алекша торопливо оделся. Ноги сами понесли вперёд, мелкие камешки захрустели под сапогами. Вскоре огонь приблизился так, что уже можно было рассмотреть отдельные сучья в аккуратно сложённой рядом кучке, но хозяина костра не видать. Алекша остановился, в растерянности завертел головой, не понимая, в чём дело, как вдруг тяжёлый удар сотряс землю, словно великан ударил кулаком — чудовищных размеров чугайстырь спрыгнул с большого камня, огромная тень легла прямо под ноги мальчику. На плече чугайстыря болтает рогатой головой убитый олень. Алекша словно примёрз к земле, не в силах сделать шаг, только ошеломлённо хлопает глазами. Сразу вспомнил предостережение Бабы-Яги. Всмотрелся … Это же тот самый чугайстырь, что хотел отнять у него зверобой! И без того страшная рожа стала ещё страшнее — шерсть обгорела, шкура покрыта волдырями и язвами, волосы остались только на макушке, торчат безобразными клочьями. Чугайстырь случайно задевает ветку, глухо рычит от боли. Лесное чудище одним взмахом лапы раздирает оленя, внутренности выпадают на траву. Чугайстырь жадно пожирает сырое мясо вместе с шерстью и костями. Чавканье и хруст раздались такие, будто трёхголовый дракон ест в три горла.
« Ну всё, влип! Этот гад лесной наверняка сидит прямо на траве боярышника или рядышком — закон подлости! — дожидается дурака вроде меня, — подумал Алекша. — Осталось только выйти и сказать — я тот самый, что обжёг тебе рожу и вообще хотел убить. Привет!»
