" Паук" прячется в подвале разрушенного дома. Вверх тянется тонкий манипулятор с миниатюрной камерой. Павел внимательно смотрит на экран. Видно, как поднимается плита, высовывается направляющая платформа с ракетой. Башня вздрагивает от залпа автоматического миномёта, расположенного в задней части машины. Огневая точка противника скрывается в разрывах. Когда пыль рассеивается, видно, что плита цела и невредима.
- Ага, старый фокус, - бормочет Павел, - плита на домкрате ... сейчас достану!
"Паук" выбирается из подвала, сгибает лапы до предела, медленно ползёт к развалинам. Как только в поле зрения появляется укрытие ракетной установки, замирает. Противник тоже видит машину, плита быстро поднимается. "Паук" встаёт во весь рост, гремят выстрелы. Два снаряда, один за другим, врезаются в прямо в щель под плитой. От мощного взрыва содрогается земля под ногами. Когда дым развеялся, на месте огневой точки видна громадная яма. Воспрянувший духом Павел ведёт машину вперёд, но тут на "паука" обрушивается град снарядов и мин. Башня содрогается от частых ударов, салон наполняется шумом, звоном металла. "Паук" шатается. Чтобы не упасть, он быстро переставляет лапы, меняет положение корпуса. Со стороны кажется, что машина как будто приплясывает. На экране появляется надпись - эдак успокоительно - зелёными буквами: "Настоятельно рекомендуется выйти из-под обстрела."
- Да мне и самому надоело... уже голова гудит, - бормочет Павел.
"Паук" отпрыгивает назад, бросается вправо, снова назад и влево. Уходя таким образом от прицельного огня, машина прячется в развалинах. Противник некоторое время ещё расстреливал разрушенное здание, но, убедившись, что механический "паук" больше не показывается, прекратил огонь. Павел несколько минут сидел неподвижно, приходя в себя. Взглядом мазнул по экрану, отметил, что информации о серьёзных повреждениях нет. Вмятины и царапины не в счёт. Итак, подведём итоги. Штурм в лоб не удался, но этого и следовало ожидать. Машка не такая дура, чтобы не предпринять элементарных мер безопасности. Но тогда получается, что ты сам дурак. Значит, это был не штурм, а разведка боем. Таким образом, обвинение в дурости отпадает. Ладно...
Гул и дрожь от падения каменной трубы достигли самых мрачных глубин. Чёрная вода пошла мелкой рябью, несколько песчинок сорвалось с крутых стен, беззвучно ударились о радужную плёнку на поверхности. Живое услышало гул, ощутило дрожь. Маленькие кусочки кварца больно укололи кожу. Живое окончательно вышло из дрёмы, сладко потянулось. Мягкое тело заполнило всё неровности дна, камни беззвучно соскользнули с насиженных мест, уступая могучему напору. Мгновение и Живое опять свернулось в симметричный эллипс. Плеснула вода о стены, лёгкая муть поднялась и опустилась. Спать больше не хотелось. Громадный сгусток материи стал вытягиваться тысячами щупалец. Истончаясь всё более и более, они забираются в щели, трещины, в проходы между камнями. 999999 из 1000000 упираются в тупик, но один пробирается дальше, за ним тянутся остальные. Живое уменьшается, словно тает. Проходят считанные минуты и подземный резервуар пустеет. Несколько маленьких камней срываются с потолка, плеск воды гаснет в вязкой тиши. Живое ползёт вверх, втискиваясь в малейшие трещины, заполняя разломы и проходы. Оно не имеет зрения, как у человека, не видит, что творится вокруг, но знает обо всём. Для Живого нет тьмы, нет многометровой толщи породы. Мир вокруг прозрачен, тьмы нет, Оно даже не знает, что такое темнота. Сгусток живой материи поднимается медленно. Странное чувство - человек назвал бы его радостью - начало заполнять изнутри. Чем выше поднимается Живое, тем легче ему становится. Одно из многочисленных щупалец проламывает тонкую стенку, на мгновение зависает в пространстве, пугливо втягивается обратно. Чувство пустоты, отсутствия опоры со всех сторон ещё не знакомо Живому. Но двигаться намного легче и материя устремляется в пустоту.
