Ледатр осторожно ткнул носком ботинка в бок издыхающее чудище. По зелёной, в чёрных пятнах коже пробежала дрожь, раздвоённый язык медленно выполз из узкой щели рта, вяло пошевелился и замер. Где-то в вышине послышалось хлопанье крыльев, потом тихо завыл воздух, рассекаемый большим телом.
- Прочь от трупа! – крикнул Павел.
Солидус и Ледатр шарахнулись в стороны, пригнулись. Пучок багровых лучей вырвался из рук Павла, частые вспышки отразились красными искорками на полированной поверхности шлема. Высоко над головой раздалось шипение и дикий крик боли разорвал тишину подземелья. Наверху вспыхнул огонь и всё увидели, как с чёрной высоты летит к земле пылающий ком шерсти, мяса и костей. Крылатая тварь, густо заросшая волосами, с вытянутой, как у пеликана, зубастой мордой стремительно приближается к людям. От падающего чудища отваливаются куски горящего мяса, в воздухе кружатся клочья перепонок, остатки крыльев и горящей шкуры. Тварь непрерывно вопит от боли и смертного страха. Несколько мгновений и горящее тело исчезает в одном из каменных прямоугольников. Слышен звук от удара об пол, раздаётся рёв и визг ... всё стихает.
- Похоже, тут напряжёнка со жратвой, - произносит Павел, опуская лучемёт. - Либо быстро идём вперёд, либо возвращаемся.
- Ты прав, идём! - ответил Солидус, сердито осматриваясь.
Они не прошли и полутора десятка шагов, как за спиной раздалось чавканье, возня и недовольное бурчание. Павел замыкал строй, оглянулся первым. Труп монстра был почти не виден под шевелящимся слоем новорождённых пиявок. Мелкие твари копошатся, торопливо высасывают живительную кровь, пока не свернулась. Появились и другие любители мертвечинки - существа, похожие на крупных пауков или крабов на коротких лапах. Они быстро обгрызают останки, второпях кусая пиявок. Слышен писк, щёлканье клешнёй и шорох маленьких лап.
- Вы, Павел Андреевич, лучше бы вверх смотрели, - посоветовал Ледатр и несильно дёрнул за рукав. Павел молча кивнул, поспешил вперёд.
Из ям поднимается мутная дымка, воздух густеет, становится влажным и тяжёлым. Трудно дышать от избытка углекислоты. Дорога пуста, стальная полоса монорельса покрыта серым налётом, по бокам на бетонных стенах появляются странные сгустки тьмы, они шевелятся, растут в размерах, а потом внезапно исчезают. Из чёрных прямоугольников колодцев раздаются вздохи, стоны, заунывные крики, словно люди с вырванными языками просят о помощи. Совсем рядом раздался такой пронзительный крик, что Павел невольно вздрагивает - будто беспомощный ребёнок зовёт на помощь.
