- Не хотите посетить какой нибудь приют комедиантов? - усмехнулся Павел.
- Бр-рр! - содрогнулся Римский. - Боже упаси! Да не привидится в самом страшном сне!
На следующее утро Павла разбудили шум и крики в нижней части города, за пределами ограждения. Ледатр продолжал спать, словно проглотил двойную дозу снотворного. Павлу совершенно не хотелось вставать, за предыдущие дни он так устал, что собирался дрыхнуть до первого снега. Однако в криках и стенаниях в "городе придурков" - так он называл про себя поселение художников и поэтов, было что-то странное, по-настоящему тревожащее. Чертыхаясь и кряхтя, как древний дед, сползает с кровати на пол. Только сейчас заметил, что она надувная. Такую же оставил дома, в пустой пыльной квартире. " Вот зараза, и тут сплошное надувательство!" - мелькнула раздражённая мысль.
С полминуты посидел на полу, медленно возвращаясь в реальность. Потом поплёлся к умывальнику. Холодная вода освежила, вернула ясность мыслей и способность хорошо видеть. Посмотрел в зеркало, провёл ладонью по щекам, заросшим пятидневной щетиной.
- Пора или ну его в баню - вот в чем вопрос? - тихо произнёс он, имея в виду бритьё.
Рука потянулась к станку с замысловатой изогнутой ручкой, глаза пробежали туда-сюда по пластиковой полочке, разглядывая разнообразные флакончики, баночки и тюбики. Где-то тут пена для бритья, но изготовители норовят так обозвать средство для облегчения удаления волос, что не сразу поймёшь, что есть что. Если вы человек малограмотный, то есть у вас нет учёной степени по химии или хотя бы красного диплома химика-технолога, ни за что не догадаетесь, что "великолепный лурил сульфанатр на основе парабены с экстрактом алоэ" и есть крем для бритья. Плюс инструкция на английском языке, обильно приправленная латинскими словечками. "Вот уроды, а? Ну напишите по нормальному, что это такое! Нет, выдумают какую-то х... ... ... ю, не то пить, не то закусывать. Чем рожу-то мазать?" - тихо бормотал Павел, страшась разбудить Ледатра.
Новая волна криков достигла палатки. Павел плюнул на бритьё, вышел на улицу. Серенькое утро заливает блёклым сиянием поселение, словно в больничной палате включили единственную лампу дневного света. Меж домиков мечутся фигурки, люди в доспехах хватают железными руками, безжалостно швыряют на землю. Тех, кто пытается встать, нещадно хлещут кнутами. Резкие щелчки и блёклые в дневном свете вспышки говорят о том, что хлысты электрические. После каждого удара человек замирает, словно парализованный. Проходит несколько минут, прежде чем он начинает шевелиться. Обездвиженных волокут по земле, словно мешки с мусором к центральной площади, где ранее проходили гулянья местного населения. Павел так поразился необыкновенной картине, что забыл и про бритьё, и про спящего Ледатра. Всё это очень напоминало карательную операцию полевой жандармерии на оккупированной территории, только вместо напуганных деревенских жителей на центральную площадь сгоняли причудливо одетых мужчин и женщин. Последние в большинстве были вовсе не одеты, если не считать узких полосок цветной ткани на бёдрах. Скоро на площади собралась шумная толпа. Если бы не солдаты по периметру с электрохлыстами, то можно подумать, что готовиться карнавальное шествие существ нетрадиционной сексуальной ориентации. Через несколько минут люди в блестящих доспехах приволокли последних слабо трепыхающихся жертв. Чей-то громкий голос невнятно рявкнул, прогрохотала пулемётная очередь и шум стих. Площадь замерла в тревожном ожидании.
