Нюрнберг, если кто-то ожидает увидеть в нем средневековый город, разочарует. Затейливые уголки, живописные виды — всего этого здесь немало, но все окружено и нарушено современностью. Даже древности далеко не такие древности, как можно представить. Город, в конце концов, как женщина — стар только по внешнему виду, а Нюрнберг по-прежнему с виду — моложавая дама, и возраст его представить достаточно трудно, под свежей краской и штукатуркой, в свете огня газовых и электрических фонарей. И все же, всмотревшись ближе, замечаешь его стены в морщинах и седые башни.
Гаррис преступает закон. — Услужливый человек: опасности, которые его окружают. — Первый шаг Джорджа на поприще уголовника. — Для кого Германия — обетованный край. — Английский грешник: бесконечные разочарования. — Немецкий грешник: неограниченные возможности. — Чего нельзя делать с постельным бельем. — Недорогостоящий порок. — Немецкая собака: ее азбучная добродетель. — Ненадлежащее поведение жука. — Люди, которые поступают как следует поступать. — Немецкий мальчик: его страсть к закону. — Как сбиться с пути истинного посредством детской коляски. — Немецкий студент: его законопослушное непослушание.
По дороге из Нюрнберга в Шварцвальд каждый из нас, по разным причинам, умудрился попасть в историю.
Первым выступил Гаррис, в Штутгарте, где нанес оскорбление представителю власти. (Штутгарт — очаровательный городок, светлый, опрятный, маленький Дрезден; еще привлекателен тем, что мест, на которые приходится тратить время, там мало: средних размеров картинная галерея, небольшой музейчик древностей, половина дворца — и все, можно расслабиться.) Гаррис не знал, что наносил оскорбление представителю власти. Он принял его за пожарного (тот и выглядел как пожарный) и обозвал «dummer Esel».
В Германии не разрешается называть представителей власти «тупыми ослами». Но этот конкретный представитель власти таким, без сомнения, оказался. Случилось же вот что: Гаррис, желая покинуть городской сад, увидел открытые ворота и, перешагнув через натянутую поперек проволоку, вышел на улицу. Гаррис утверждает, что проволоки он не заметил (хотя на ней, без сомнения, висела табличка «Durchgang Verboten!» [Прохода нет!]). Стоявший у ворот человек остановил Гарриса и указал на табличку. Гаррис поблагодарил его и пошел дальше. Человек увязался за ним и стал разъяснять, что подобная неуважительность в отношении такого вопроса недопустима, и чтобы исправить дело, Гаррису следует переступить через проволоку в сад обратно.
