После обеда Такуми решил, что нам надо посоревноваться в фристайле.
— Толстячок, ты начинаешь, — заявил он. — А ты, Полковник Катастрофа, будешь задавать нам ритм.
— Дружище, я не умею рэп читать, — взмолился я.
— Ничего страшного. Полковник ритм тоже задавать не умеет. Ты попробуй просто, наговори чего-нибудь, а потом мне эстафету передашь.
Полковник сложил ладони рупором у рта и начал издавать страннейшие звуки, больше было похоже на пердеж, чем на басы, а я… м-м-м… начал читать свой рэп.
— Э-э-э, мы сидим в сарае, солнце садится на горизонте, в детстве в «Бургер Кинг» я ходил в короне, блин, у меня не стихи, а говнище, пусть продолжает Такуми-дружище.
Такуми продолжил без пауз:
— Ох, Толстячок, приятель, не знаю, готов ли начать я, но я, как Эдвард Руки-ножницы, порву твою нежную кожицу, вчера я пил и икал и икал, ритм Полковника — полный провал, но когда я беру микрофон я слышу, что у девочек влет сносит крышу, я и за Японию, я и за Бирмингем, да, я желтокожий, но нет проблем, меня в детстве дразнили, но мне лично по фигу, как и телкам, чей я любовник.
Влезла и Аляска:
— Ах, ты опять наехал на женский пол, тебе бы в жопу вставить кол, ты уверен, что я и рэп читать не умею толком, но от моих слов просто бьет током, и если ты не прекратишь свой гон, ты сдохнешь, как античный Вавилон.
Такуми снова взял слово:
— Если моя рука соблазнит меня, я ее отсекаю, я от девчонок, как старики от подагры, страдаю, черт, как-то испортились мои стихи, Лара, прошу, помоги.
Лара говорила тихо и медленно, и с ритмом у нее было еще хуже, чем у меня.
— Меня зовут Лара, и-и я и-из Румынии, ой как трудно-то. Один раз я была в Албании. Я люблю ездить в маши-ине Аляски, но не очень хорошо говорю по-англи-ийски, я говорю так, как будто у меня горло боли-ит, зато сразу понятно, что я космополи-ит. Ох, не знаю, что сказать еще, пусть на этом будет уже все.
— Я бомблю, как Хиросима или даже Нагасаки, девчонки все считают, что я крутой, как Рокки, я пью саке, чтобы не забыть, кто я такой, дети меня не понимают и думают, что я тупой, я не маленький, но и не качок, и не такой болван, как Толстячок, я, блин, лис, а это моя команда, и мы жжем реально как надо. Ну и все.
Полковник завершил наш фристайл шумным битбоксом, и мы все захлопали сами себе.
— Аляска, ты нас порвала просто, — со смехом сказал Такуми.
— Я дам всегда защищаю. И Лара мне помогла.
— О да.
А потом Аляска решила, что, хоть еще и не стемнело, уже пора надраться.
