Леди Уайтли больше не будет так сильно влиять на ее поступки и круг общения. Виктория никогда не забывала о том, чем обязана этой женщине, но постоянно помнила — леди Уайтли может в мгновение ока лишить ее всего и вышвырнуть обратно на улицу.
— Познакомь же меня, наконец, со своей прелестной спутницей, — с улыбкой потребовал лорд Энкрофт, приближаясь к ним.
— Николас, это миссис Смит, — неторопливо произнес Сомертон. — Энн, это Николас, маркиз Энкрофт.
Виктория присела в реверансе, от души надеясь, что сделала это надлежащим образом. Леди Уайтли обучила ее, каким должен быть правильный реверанс, но в жизни ей редко приходилось пользоваться этим.
— Милорд, — почтительно пролепетала она. Энкрофт поднес ее руку к губам и галантно поцеловал:
— Счастлив, познакомиться с вами, миссис Смит.
— Благодарю вас, милорд. — Виктория выпрямилась и, войдя в роль, быстро окинула его оценивающим взглядом. Ведь содержанки на любого мужчину смотрят именно так.
Его темно-карие глаза весело сверкнули, и он улыбнулся ей самым благожелательным образом. Ощущение мучительной неловкости, изводившее ее целый день сначала в карете, а потом в комнате наверху, рассеялось как туман. Лорд Энкрофт явно умел угодить даме.
— А не расположиться ли нам поудобнее? — тоном радушного хозяина предложил Энкрофт.
— Ты один, без миссис Мейуэзер? — поинтересовался Сомертон, направляясь к столу, накрытому на три персоны.
— Она требовала чуть больше, чем я мог дать ей.
— А, ей нужен муж. — Сомертон сопроводил свои слова понимающей усмешкой.
— Именно этого желают большинство женщин. Не правда ли, миссис Смит?
Виктория опустилась в кресло, любезно предложенное Сомертоном, и только потом ответила:
— Полагаю, некоторые женщины действительно стремятся обзавестись мужем.
Сомертон, усевшись рядом, слегка нахмурился:
— Но не вы?
Она покачала головой и сделала большие глаза: — Дорогой, вы забыли? Я уже побывала замужем. С какой стати мне снова связывать себя брачными узами? Право, все это придумали мужчины, чтобы командовать нами как им вздумается.
Энкрофт рассмеялся:
— Сомертон, она мне решительно нравится. Занятно слышать от женщины столь откровенные высказывания.
— Да, — кивнул он, однако посмотрел на нее с большим подозрением, словно нисколько не верил в ее искренность.
Раздался стук в дверь, и в комнату вошел трактирщик в сопровождении двух служанок. Одна из них поставила на стол бутылку вина, другая — корзинку с теплым, свежеиспеченным хлебом. Желудок Виктории тотчас напомнил о себе тихим голодным урчанием.
