Пока служанка разливала вино, трактирщик ознакомил их с выбором блюд на сегодняшний вечер. Виктория взяла свой бокал, поднесла к губам и попробовала густой ароматный напиток. Приятное тепло разлилось по ее усталому телу. А если бы у нее была отдельная комната… О! Тогда можно было бы заказать себе ванну.
— Вик… Энн. — Сомертон поперхнулся, но быстро исправил ошибку. — Вы предпочитаете рыбу или ростбиф?
— Ростбиф, пожалуйста.
— Как вы себя чувствуете? — спросил он, наклоняясь к ней. — У вас отсутствующий вид.
— Ничего страшного, милорд. Просто дорога оказалась немного утомительной.
Энкрофт сочувственно кивнул:
— Вполне понятно. Хотя вы держитесь гораздо лучше, чем подруга моей кузины.
— О! — слегка вздохнула Виктория.
— Бедняжка Эвис совершенно не переносит длительных путешествий. В карете ее тут же начинает… Ну, уверен, вы догадываетесь, о чем я толкую.
Виктория в ужасе посмотрела на Сомертона. У нее внезапно перехватило дыхание.
Энкрофт… Она вспомнила! Конечно, он знаком с Эвис, потому что он не кто иной, как кузен Элизабет и друг лорда Селби. И с Дженнет он тоже дружит. Виктория никогда не встречалась с ним, зато частенько слышала упоминания о нем в разговорах.
Он близко знает ее друзей.
Она погибла.
И во всем виноват Сомертон.
А теперь этот самый Сомертон смотрит на нее ледяным взглядом и явно желает, чтобы она продолжила светскую беседу.
— Как зовут вашу кузину, милорд? Возможно, я с ней знакома.
— Леди Элизабет. Недавно она вышла замуж и стала герцогиней Кендал.
— Вы знаете ее, Энн? — спросил Сомертон, пристально глядя на нее. Его молчаливое предостережение было совершенно излишним.
Виктория медленно покачала головой, изображая напряженную работу мысли. Затем повернулась к Энкрофту:
— Нет, не припоминаю. Какая жалость! Должно быть, леди, о которых вы говорите, чрезвычайно милы, если они являются вашими друзьями, милорд.
Слава Богу, служанки принесли еду. Виктория взяла бокал и отпила изрядное количество вина. Дело оказалось куда более опасным, чем она ожидала. Сомертон уверял, что никого из ее знакомых на приеме не будет, и вот теперь она попала в ужасное положение, но зашла слишком далеко, чтобы выйти из игры.
На протяжении всего обеда Виктория наблюдала за мужчинами, и ей удалось кое-что уяснить. Энкрофт и Сомертон были знакомы давным-давно, однако между ними сохранялась некая дистанция. Выдерживал ее Сомертон, словно не желая никого подпускать слишком близко к себе. Более того, он наверняка нашел бы способ избежать совместной трапезы, но согласился лишь по одной причине — решил посмотреть, как Виктория поведет себя, узнав о приятельских, даже родственных, связях Энкрофта с ее друзьями. Воспользовался случаем и устроил ей проверку. Она была совершенно уверена в этом и пришла в ярость, которую попыталась заглушить — точнее, залить — вином. И кажется, выпила больше, чем когда-либо в жизни.
