А между тем, зайдите в любую синагогу, в любую церковь — и там, и там любой кружок по изучению основ религиозной истины столь чарующе смахивает на наши недавние кружки по изучению основ марксизма-ленинизма, что у вас закружится голова и отнимется язык.
Пример. В Евангелии от Матфея (глава 10, параграфы 34–37) есть гениальное по силе страсти и откровенности признание Иисуса Христа:
«Не думайте, что Я пришел принести мир на землю; не мир пришел Я принести, но меч (мир, конечно, как всегда, страдал от нехватки мечей!). Ибо Я пришел разделить человека с отцем его, и дочь с матерью ея, и невестку со свекровью ея. И враги человеку домашние его. Кто любит отца или мать более, нежели Меня, не достоин Меня; и кто любит сына или дочь более, нежели Меня, не достоин Меня».
Спросите у любого пастыря, как это совместить прикажете с любвеобильным сердцем Отца-и-сына-и-святого-духа — и вы получите ответ не менее диалектический, не менее творческий и не менее свободный, чем объяснение партийным лектором гуманистического смысла, заключенного, скажем, в диктатуре пролетариата. Оба ответа будут очень высокого полета, и ни в одном из них не будет и намека на грязь наших животиков, неустанно толкающих нас на подвиги за наше правое дело.
Наше дело правое — победа будет за нами. И никакие домашние, никакие дети, отцы-матери — подумаешь, мелочь какая! — не могут нам помешать. Ни за что!
Кто любит сына или дочь более, нежели Меня, не достоин Меня. Не мир пришел Я принести, но меч.
Зал разрывался от шквала аплодисментов. Шла защита позиций и принципов христианства. За небольшой трибуной стоял худощавый человек лет сорока, брюнет, в светлом костюме. Это был доктор теологии, известный христианский публицист и оратор. Его аргументы:
1) нам незачем доказывать существование Бога — пусть нам докажут, что Он не существует;
2) из ничего ничего не возникает;
3) если не Бог создатель, то кто же;
4) отрицающие Бога отрицают объективность и безусловность морали, не случайно атеисты равнодушны к жестокости и злу, они морально безоружны, они потворствуют половой распущенности, насилию и убийствам.
Этот последний аргумент, в который он вложил весь жар своей души, явно попахивал приемами коммунистической стилистики ведения боя с врагами и отщепенцами. Аргумент немудреный, конечно, но настроенный в унисон ему зал съел его с большим аппетитом, вознаградив оратора бурной и долгой овацией.
На фоне напористого и энергичного доктора теологии, профессор из Огайо, которому надлежало защищать атеизм, выглядел совсем блекло. Это был старомодный интеллигент, с несколько писклявым женским голосом и в весьма преклонных годах. Полное небрежение к своей внешности, к тому, как тебя принимают и слушают — ни горячности убеждений, ни продуманного плана, ни агитации, ни пропаганды. Его аргументы:
