— Гы-гы, — ответил Паша, — да какое тебе дело до её личной жизни? Ты слышал, что она вытворяет с гитарой? Во-от, гы-гы... Она — талантище, а всё остальное — фигня. Гы.
Дима хмыкнул, почесал ухо.
— Ну, не знаю... Хорошо играет, но я б не сказал, что как-то особо... — Он явно не собирался сходу признавать свою неправоту.
— Что б ты понимал в колбасных обрезках, гы, — усмехнулся Паша. — А ты попробуй вот на таком уровне сыграть без глаз, вслепую... Посмотрим, что у тебя выйдет, гы-гы-гы! Планктон офисный.
— Так она что — слепая? — удивился Дима.
— Ага. — Паша закурил, откинувшись на спинку стула. — Как Джефф Хили. Знаешь такого?
Дима замялся. Паша хмыкнул.
— Ну, а Стиви Уандера хотя бы? Тоже великий слепой.
— Стиви Уандера слышал, но не знал, что он слепой, — признался Дима.
Он заткнулся, а мне очень хотелось пожать Паше руку. Мелированные волосы, серьги в ушах, пирсинг в губах и кислотный стиль одежды не всегда могут означать широту взглядов, но в случае с ним было именно так. Пусть его пробивало на "гы-гы" после каждой фразы, пусть у него был вечно плавающий, "обкуренный" взгляд, но мысли он высказывал вполне здравые.
Ты допела и умолкла с загадочной полуусмешкой на губах, чуть опустив гриф гитары и слушая вопли восторга, которыми надрывалась публика. Но что-то повисло в пространстве, внезапно загустевшем, как патока. И я знала, что именно: ты ждала меня.
Локаторы Димы возмущённо торчали: "Она — нетрадиционной ориентации". Паша презрительно курил: "Что бы ты понимал в колбасных обрезках". Лариса с Олей бездумно пили коктейли, попсово щебеча, а Рита сидела, словно выброшенная на берег после кораблекрушения. Я встала и пробралась сквозь толпу — к тебе. Будь что будет.
— Спасибо, Утёнок. Я тебя люблю.
Эти слова слышала только ты, но вот соприкосновение наших рук видели многие. А потом все увидели наши объятия в свете прожектора. Мы разве что не поцеловались на сцене, и только слепой (прости!) не увидел бы, что ты — моя, а я — твоя. По крайней мере, мне тогда казалось, что все всё поняли.
— Сбежим отсюда? — шепнула я тебе.
— Ну что ты, гуляй ещё, — улыбнулась ты. — Сегодня твой день.
