Кайран прищурился.
— Это не шутки, Люси. Дрейки убили моего отца.
— Они этого не делали.
— Ты даже не знаешь, кем был мой отец.
— Я знаю, что ты идиот.
Он долго всматривался в меня, как будто пытался что-то найти, потом поглядел на мою чашку и попросил:
— Можно мне глоточек? Я всю ночь ничего не пил.
Конечно, я ему совершенно не доверяла. Он пробрался сквозь несколько рядов ограждений и вломился в тщательно охраняемые владения вампиров явно не с самыми лучшими намерениями. Но в конце концов, это был всего лишь чай. Что тут опасного? Я подошла ближе и поднесла чашку к его губам.
Кайран с благодарным видом сделал глоток, тут же грустно улыбнулся и прошептал:
— Извини.
Он сунул пальцы правой руки под левый манжет. Тут же раздался негромкий щелчок, и облачко чего-то похожего на сахарную пудру вылетело из его рукава. Между нами повис сильный запах шоколада и лилий. Мне захотелось чихнуть.
— У меня вообще-то иммунитет на феромоны вампиров, — надменно сообщила я ему, скрестив руки на груди.
Но Кайран, похоже, не разочаровался, не почувствовал себя побежденным.
— На эту смесь у тебя иммунитета нет.
— Нет, есть. Я не знаю, что ты там думаешь… — Комната вдруг слегка покачнулась, как будто я смотрела сквозь волну горячего воздуха, поднимающегося с перегретого асфальта. — Что за черт?
Новое облачко пудры.
— Это особая смесь, — произнес Кайран все тем же извиняющимся тоном. — Никто не может сопротивляться ей долго.
— Ты же не надеешься сбежать вот так!
Все цвета вдруг странно изменились, как будто наполнились светом. Красные бархатные занавеси словно начали истекать кровью.
— Я закричу! — Я открыла рот.
— Нет, не закричишь, — спокойно произнес он.
Я закрыла рот. Вкус какао и цветов заставил меня задохнуться. За ними скрывалось что-то еще, но я никак не могла уловить, что именно. Не только лакрица и виски… Я чувствовала себя слабой, опьяневшей и где-то в глубине, под всем этим, — бешено злобной.
— Развяжи меня, Люси.
Мои руки неуверенно приподнялись.
— Нет, — прошептала я, глядя на них как на чужие, и вонзила ногти в собственные ладони. Под волосами и на лице у меня выступил пот. Очки соскользнули на кончик носа. — Нет.
— Развяжи меня, Люси, — потребовал он куда более настойчиво. — Я удивлен. Редко кто нуждается в повторении. Но тебе все равно не устоять против этого. Ты только себе же сделаешь хуже, если попытаешься.
Я отчаянно сопротивлялась этому принуждению, но проиграла. Узлы как будто сами собой ослабли и развязались. Когда руки Кайрана стали свободны, он сам вывернулся из веревок, сжимавших его плечи, а потом наклонился, чтобы развязать лодыжки.
