Элегантный мужчина в сером поднял голову вверх, словно бы желая убедиться, что двум его юным жертвам уже не уйти. Казалось, эта ситуация его даже забавляет.
На лестнице послышались тяжелые шаги, громкая ругань Бруно и сердитый голос гестаповца, которого тянула за собой овчарка.
Путь им преградила надменная фигура человека в сером.
Бруно, державший приклад наготове для удара, замер. Но это длилось только мгновение.
Он еще не решался ударить встречного незнакомца, но сыпал проклятиями и колотил прикладом по перилам так, что, казалось, дрожал весь дом. При этом Бруно возбуждался все больше и больше. Еще мгновение, и он ударит стоящего перед ним человека, даже не узнав, с кем имеет дело.
Однако незнакомец все с тем же неизменным спокойствием вставил в глаз монокль и спросил:
— Wünsehen sie?[36]
Это было так неожиданно, что Бруно словно бы поперхнулся и как-то сник, стал меньше ростом. Гестаповец тоже не произнес ни слова. Только пес продолжал сердито лаять.
— Эта собака ведет себя слишком агрессивно. Уведите ее отсюда, — произнес незнакомец на немецком языке с особой музыкальной интонацией, делающей его речь столь непохожей на тот отрывистый лай, который звучал на улице в виде военных команд. — Буду вам очень признателен! — добавил он властно.
Требование это, само по себе абсурдное, прозвучало так убедительно, что оба немца с извинениями попятились обратно.
Мужчина в сером спускался вниз вместе с ними.
Внизу Бруно стал ему что-то объяснять. Кристина со Стасиком, понимавшие с пятого на десятое, услышали только, что какой-то Knabe[37] из гитлерюгенд показал, будто именно сюда вбежали kleine polnische Banditen.[38]
Мужчина снисходительно заметил, что чрезмерное усердие и неопытность этого Knabe привели к такой ошибке.
— Ach so… kleine polnische Banditen… Ja… Jch habe diese auch gesehen…[39] но они свернули… в подъезд, через который можно пройти на соседнюю улицу… Чем дольше господин штурмбанфюрер будет стоять здесь, тем дальше эти маленькие бандиты убегут…
Он стал спускаться по ступенькам.
— Вот там есть проход, ведущий на соседнюю улицу. Это знает каждый ребенок, но господин штурмбанфюрер, должно быть, работает не на этом участке. Я очень тороплюсь, но если угодно, готов немножко проводить вас и показать дорогу… Bitte, mit mir…[40]
Бруно, притихший, послушный, следовал за ним.
Кристина со Стасиком не двигались с места, пока мужчина в сером, Бруно, гестаповец и не сводивший с них глаз мальчик из гитлерюгенд не исчезли в подъезде, имевшем два выхода.
