— Да, конечно. Две женщины под одной крышей.
— А в нашем походном дворце было восемнадцать женщин со своими детьми. Можешь себе представить? Хотя… Ты ведь не застал походных дворцов… Я сам помню их как страшный сон. У меня двенадцать сестёр и девять братьев, но я боюсь их как огня. Каждый раз, ложась спать, я думаю, что если мне суждено умереть сегодня ночью, то никак не от вражеского меча, а от яда, который вольёт мне в чай какая-то из моих сестёр, или от ножа, которым перережет мне горло кто-то из братьев.
— А ты помнишь среди них Чиншина? — в памяти Марка почему-то всплыл давний рассказ Хубилая о своём любимом сыне.
— Чиншин? Конечно, я помню его. Я думал, ты о нём не слышал, и как раз хотел упомянуть его. Чиншин-небожитель. Чистокровный чингизид, прямой потомок Тэмуджина. Без примесей чужой крови. Не то что мы — полукровки. Темур, кстати, тоже чистокровный… У них с Чиншином одна мать. Они самые старшие, родились ещё до того, как отец решил осчастливить мир сотворением нового племени. Чиншин, конечно, был лучшим из нас. Он как-то умудрился взять то хорошее, что растворено где-то в глубине отцовского характера, что-то запрятанное глубоко между его легендарной злобой и подозрительностью. С ним хотя бы можно было разговаривать по-человечески. Можно сказать, что какое-то время он заменял мне вечно отсутствующего отца. Защищал меня от Темура… Жаль его. Он страдал падучей. Это делало его недопустимо уязвимым… нельзя иметь слабостей в таком гадюшнике, как наша семейка, а уж болеть — просто дело невозможное. Я сначала думал, что в нужный момент наши милые слуги, по доброму совету кого-то из наших сестёр или братьев, просто оставили его без помощи, и он умер. Он таинственно умер. Кстати, я не слышал, чтобы кто-то видел его труп вблизи или был на его похоронах. Я помню отцовское горе — отец как раз был в походе и пропустил и сам момент смерти, и последующие похороны, помню, как рабы пронесли его тело на руках через двор, но годами позже мне почему-то пришла в голову мысль, что это был фарс, спектакль, что Чиншин обманул нас, один или в сговоре с отцом, не знаю, но обманул… Мне кажется, что он просто ждёт своего часа, спрятавшись, затерявшись на просторах Империи. И как только отец ослабнет…
— А Темур? Чувствует ли он себя преемником Кубла-хана, если он самый старший?
— В том-то всё и дело, Марко. Чувствуешь ли ты, как отец слабеет?
— Честно говоря, нет. На днях он снова развлёкся поединком с быком — убил его, ударив рукоятью меча промеж рогов. С одного раза.
