Кредиторы были разные. Одни входили в положение, другие не желали слушать. Звонили по телефону, требовали, угрожали. Ира стал бояться телефонных звонков.
А были и такие, которые наезжали. Однажды осенью Иру вывезли на берег реки. Не топили, конечно. Но перевернули вверх ногами и трясли вниз головой. Ира что-то выкрикивал из своего перевернутого положения, а они наклонялись к его лицу и переспрашивали:
– Когда?
Ира потерял сон, аппетит, все время думал: где заработать? И не мог придумать. Можно ограбить банк, но Ира не был криминальным. Он неспособен был ПРЕ-ступить. Да и ограбить не так просто.
Можно продавать наркотики, но тогда он сядет и проведет свою жизнь на нарах, а не в двухкомнатной квартире на улице Горького.
Остается одно: заработать честным трудом. Однако честным трудом много не заработаешь. «Трудом праведным не наживешь палат каменных».
В эти дни Ира появился в моем доме. Он заканчивал ВГИК и выбрал для дипломной работы мой рассказ.
Ира приехал к назначенному часу. Стал объяснять, что он хочет. Общение было затруднено, поскольку Ира заикался, но тем не менее он произвел хорошее впечатление: выразительные глаза, легкий юмор, хорошие манеры. Он красиво ел, вдумчиво слушал. Он казался талантливым. Я всегда подозревала: в человеке заложено что-то одно. Если красивый, то бездарный. Либо некрасивый, но талантливый. В сочетание того и другого я не верила. Природа не может быть столь расточительной.
Я встречала, правда, красивых и талантливых. Но тогда это был поганый человек. А так чтобы красивый, талантливый и хороший человек – таких я не видела ни разу. (Кроме себя.)
Ира – хороший человек. Это очевидно. Была в нем скрытая ласковость, благородство, глубина. Когда мы прощались, я поразилась: какая сильная и нежная у него рука. Я почему-то подумала, что Ира, должно быть, прекрасный любовник. Эта мысль забежала мне в голову и тут же выбежала вон.
Я отдала Ире свой рассказ. И забыла об этом событии.
Мне интересно только то, над чем я работаю в данный отрезок времени. А то, что я сделала когда-то, меня не интересует, как отшумевшая любовь.
В один прекрасный день раздался звонок. Ира сообщил, что фильм с-с-с-снят и если я хочу, то могу его посмотреть.
– Не хочу, – ответила я.
– П-п-п-почему?
– Я боюсь, – созналась я. – Вдруг ты испортил. Я расстроюсь.
Я действительно боялась: Ира снял фуфло, а мне отвечать. Я могу провалиться в депрессию, и это надолго. Лучше я не буду смотреть. Во мне срабатывал инстинкт самосохранения.
