Спустя немного времени, Эрика подняла заплаканное лицо:
– Я не хочу, чтобы они умирали.
– Я знаю, дорогая.
Эрика села в кровати, обхватив колени.
– Вы рассказали Боу? – тихо спросила она отвернувшись, словно боялась встретить ответ лицом к лицу.
– Нет, дорогая, – Бобби погладила ее по голове, – я пыталась найти его, но он не зарегистрирован ни в одном из больших отелей Кингстона. Но не волнуйся, я найду его, и он приедет. Поверь мне.
В палату бодрой походкой вошла медсестра с таким же бодрым выражением на лице.
– Ну, думаю, тебе пора просыпаться, Эрика. Я должна взять анализы, и тогда доктор скажет, все ли с тобой в порядке и можно ли тебя выписать.
При этом сообщении у Эрики началась паника. Ее стала бить дрожь. Куда ей идти? Она не могла идти домой.
– Не нужно волноваться, дорогая. – Бобби поняла страхи девушки и погладила ее по плечу. – Ты поедешь к нам в отель и останешься там, пока из Бостона не приедет твоя бабушка.
– Моя бабушка приезжает? – переспросила Эрика. Она совсем не подумала о ней, но, конечно, она приедет. – Когда она будет здесь?
– Сегодня вечером. Берт поехал в Сент-Луис, чтобы встретить ее самолет, – он непременно хотел поехать лично. Они должны прибыть в Сент-Джоун часа через два.
– Она знает?
– Да, дорогая. Скутер говорил с ней утром.
Интересно, подумала Эрика, как ее бабушка восприняла известие о смерти дочери и зятя. Вероятно, так же, как принимала все на свете. Стоически и спокойно. Джулиан Ганновер редко проявляла свои чувства в отличие от своей взбалмошной и активной дочери. Они были такими разными, как только могут быть разными две женщины, и от этой мысли девушка снова почувствовала горе и одиночество. Она сидела, уткнувшись в грудь Бобби Боухэнон, пока медсестра брала кровь, измеряла давление и что-то сочувственно болтала.
Через полчаса Эрика сидела в машине Бобби.
– Теперь мы поедем в отель?
– Нет, дорогая, сперва мы должны заехать в офис шерифа. Скутеру необходимо получить от тебя заявление.
– Но я ничего не знаю, – ответила она слабым голосом.
– Тогда ты так и скажи ему, хорошо?
Эрика взглянула на женщину за рулем. Как всегда, Бобби не пожалела косметики, а ее платье было фантазией из оборок и рюшей. Люди называли ее пустой и легкомысленной, а Эрика всегда считала ее миловидной и эксцентричной. Но это до того, как… Сейчас она была удивительно заботливой, она была к ней, когда никого больше не было рядом. Неудивительно, что Боу так любил ее.
– Спасибо вам, – с нежностью сказала Эрика.
