Им все-таки это удалось. Благодаря удаче или собственному мастерству, но Эрик своего добился. Они были всего в двух милях от берега. Однако до рассвета оставалось не больше часа. Первые оранжевые полоски уже проглядывали над темным горизонтом.
— Надеюсь, ты готова познакомиться с королем? — поддразнил он.
— С королем?
Элли застыла.
Глаза Эрика озорно блеснули, словно он собирался открыть ей удивительный секрет.
— Ты отправишься со мной на Ратлин к Брюсу.
Он радостно улыбнулся, словно преподнес ей чудесный подарок.
Кровь отлила от ее лица.
— Но ты говорил, что отвезешь меня домой.
Эрик нахмурился, словно она испортила его сюрприз.
— Но, милая, ты же видишь, что я не могу сделать этого сейчас. На это нет времени. Кроме того, я не думал, что ты захочешь уйти.
Она не хотела. Или хотела? Он сбивал ее с толку.
Но если он собирается отвезти ее к Брюсу…
Элли поняла, что не может больше тянуть с объяснением. Она взволнованно прикусила губу, вцепившись пальцами в складки накидки.
Она должна ему сказать. Хотя и знает, что как только сделает это, все сразу изменится.
Но сначала нужно сказать ему о своих чувствах, иначе она никогда не узнает, как он к ней на самом деле относится.
— Я люблю тебя, — тихо сказала она.
Он перестал грести — единственное указание на то, что он ее услышал. В лице его ничего не изменилось.
Но затем он улыбнулся, и она ощутила боль в сердце. Она и не предполагала, что сердце можно ранить добротой. Но его ласковая улыбка только что причинила ей страдание.
— Ах, дорогая, я очень этому рад! Хотя я уже подозревал это, после того, что случилось в пещере сегодня утром.
Она бы тоже могла, как одна из его поклонниц, просто преподнести ему вкусный яблочный пирог, а она отдала ему свое сердце.
Чего она ожидала? Ответного объяснения в любви?
Нет, но она надеялась на что-то большее, чем спокойное одобрение и ласковое поощрение. Какое-нибудь указание на то, что он, может быть, испытывает к ней теплую привязанность. Что произошедшее между ними было особенным. Она ждала какого-нибудь знака, что он сможет когда-нибудь полюбить ее в ответ. Его снисходительная доброжелательность была оскорбительна.
Эрик снова взялся за весла.
Не в первый раз ему объяснялись в любви, но слышать эти слова от Элли было очень даже… приятно.
Более чем приятно. Он ощутил гордость и волнение, почувствовал себя счастливым.
Он сказал себе, что подобная реакция имеет смысл: жена должна любить своего мужа.
Шторм убедил его, что он принял правильное решение. Неудержимость страсти, овладевшей ими, поразила его. Он не был готов отпустить Элли. Значит, следовало ее удержать. Раз она любит его, это сделает ее еще счастливее.
