Читатель! С настойчивостью опытного менеджера повторю: приобретя книгу, которую сейчас листаешь, ты поступишь весьма экономно. Возможно, автор скоро попадет в тюрьму, что, как известно, резко повышает литературную ценность произведения (удивительный, хоть и несомненный факт). Тюрьма почти неизбежна, ибо прокуратура продолжает копать, а я, признаться, напрочь не помню: почему меня, черт возьми, угораздило пропустить целых два заседания за год?
Так что поклонникам, если они есть, не мешает начать сушить для меня сухари (наиболее щедрых честно попрошу лучше навялить побольше мяса), а недоброжелатели могут радостно потирать руки. Мое будущее темно и неопределенно. Да и есть ли оно у меня в принципе? Не могу удержаться, чтобы не процитировать нашего гениального министра Фурсенко дословно — любое, даже самое мелкое отступление от текста лишь испортит шедевр. «Я принципиально не согласен, что у преподавателя должна быть спокойная работа, — подчеркнул в одном из официальных интервью чиновник. — Такой в вузе никогда не было, нет и не будет. Работа — и обучение студентов, и научная — должна быть на износ».
Я наглядно представила, как начну со страшной скоростью ветшать, на мне появятся прорехи и потертости, повылезет ворс, где-то разойдется шов… ну а там и на помойку. Простодушные коллеги удивляются, что нам вечно зажиливают обещанную индексацию зарплаты. Да какой дурак станет вкладывать средства в инструмент, эксплуатируемый на износ? Его быстренько используют до полного истощения ресурса и выбрасывают. Проблема лишь в одном — когда отправишься на рынок труда с целью приобрести экземпляр на замену, выяснится, что по привычной цене можно купить лишь не менее подержанный, чем тот, который только что вышвырнул. Новенькие симпатичные приборы, мало того, что раз в десять дороже, — к тому же, увы, функционируют куда хуже старого. Это я намекаю, что, если вы загрустили о своем зрелом возрасте, устраивайтесь к нам в институт — и, пока не достигли пенсии, будете на фоне коллег считаться молодежью. Должны же и у работы в сфере высшего образования быть какие-то плюсы, правильно?
Разумеется, после звонка секретарши я в панике, отложив все дела, рванула на кафедру. Пришлось писать две объяснительных. Формулировку я слизала с коллеги: «Заседание было пропущено по причинам личного характера». Вполне разумно. Достойную причину общественного характера страшно даже вообразить. Неожиданная беседа с гражданином Путиным В. В.? Срочное выдвижение своей кандидатуры кандидатом в депутаты? Участие в спасении планеты от нашествия пришельцев-спрутов? А личное — оно безобидно. Потребуют расшифровать, что-нибудь придумаю. Обострение вялотекущей шизофрении. Неотложная необходимость провести тест на беременность. Каблук от туфли отвалился, в конце концов, вот до нужного места и не дохромала. Правда, заседания два. Так и туфель в паре, замечу, тоже.
