«Я не хочу этого слышать. Я знаю, каковы будут потери. И я помог КОГ освоить технологию „Молотов“».
Прескотт помолчал несколько мгновений, глядя на Феникса, как на непонятливого ученика, которому плохо дается математика и которому каждый раз нужна небольшая подсказка. На какой-то момент Хоффману показалось, что Одли собирается вмешаться, но он просто поерзал в кресле и беспомощно взглянул на Председателя. В этом он был не одинок. Все они были беспомощны, кроме Прескотта.
— Я собираюсь отдать приказ об эвакуации в Эфиру, — объяснил Прескотт. — Мы предоставим убежище всем, кто сможет сюда добраться. Через три дня после этого мы приведем в действие «Молот».
— Мы — не — сможем — эвакуировать — миллионы — людей — за — три — дня. — После каждого слова Феникс ударял кулаком по столу. Феникс, мистер Надутые Губы, воплощенное бесстрастие, наконец-то проявил себя. Хоффману не хотелось смотреть на этот всплеск эмоций; это зрелище не приносило ему удовлетворения. Оно лишь подтверждало его право предаваться отчаянию. — Они погибнут. Они все погибнут!
Прескотт взглянул на Саламана и молча кивнул.
— Вы должны понимать: когда мы объявим об эвакуации, червяки почти сразу узнают об этом, — произнес Саламан. — И когда люди начнут перемещаться большими группами, враги последуют за ними. Поэтому необходимо провести операцию быстро — и тайно.
— Что, мы даже не сообщим людям о том, что собираемся поджарить всю планету к чертовой матери? — воскликнул Хоффман. — И оставить только Тирус? И кому именно мы скажем о том, что пришло время делать ноги?
— Нужно найти выход: дать людям достаточно времени для эвакуации и не допустить ответного удара противника, — заявил Прескотт. — Я вынужден буду объявить людям о том, каковы наши шансы и что мы хотим застать Саранчу врасплох. На войне неизбежно приходится сталкиваться с подобной моральной дилеммой. Сколько людей погибло в Маятниковых войнах из-за того, что предупредить их означало предать огласке разведданные?
Феникс развел руками:
— Моральная дилемма? Боже милосердный, речь идет об оружии массового поражения, а не обычной атаке.
— Давайте не будем начинать про жертвы и прочее, Феникс! — рявкнул Хоффман. — Это вы занимались развитием технологии «Молота», так что не надо говорить мне, что нельзя его использовать сейчас, когда он нужен больше всего. Мои люди гибли, чтобы доставить его вам. Это ваша бомба, черт побери! Как вы думали, для чего мы собираемся ее использовать, тосты жарить, что ли? И в какой ситуации, по-вашему, ее все-таки правомерно применить, а?
