Он, должно быть, чувствовал то же самое, потому что она ощутила на своем животе неоспоримые признаки растущего сексуального возбуждения. Неожиданно ее охватило восхитительное чувство победы. Она почувствовала себя привлекательной, соблазнительной, желанной. Все то, чего она ждала от Кельвина.
Но прежде чем она успела додумать эту мысль, Маршалл отпустил ее. Его глаза, однако, оставались закрытыми, и Атина видела, что он пытается прийти в себя. Ей понравилось выражение его лица. Это был знак того, что она взяла над ним верх. Хотя ему, наверное, казалось, что он всегда контролирует себя и свои реакции, сейчас власть в ее руках. Но когда он открыл глаза, посмотрел на нее и улыбнулся, она поняла, что это она ему подчинилась.
— Мисс Макаллистер, — спросила мисс Драммонд, — мы тоже должны будем проделать все это? — Голос ее дрогнул.
— Нас за это не осудят? — добавила Эллис.
Атина не сразу вернулась к реальности.
— Мм, цель для каждой из вас… как следует взглянуть… то есть… я хочу, чтобы вы…
Маршалл тихо посмеивался, глядя на ее рухнувшее самообладание.
Она бросила на него уничтожающий взгляд и отошла в угол, чтобы занять место рядом с Эстер.
— Можете продолжать урок, мистер Маршалл.
— Вне зависимости от того, каково мнение вашей директрисы, давайте вернемся к теме нашего занятия. Нет, вас не осудят, к тому же это упражнение не является обязательным. Главное, леди, никакая техника, никакие попытки притворства не могут быть более приятными, чем естественная, искренняя реакция на мое ухаживание. Как это только что продемонстрировала мисс Макаллистер.
Атина почувствовала предательский румянец. Она повернулась к Эстер и была удивлена, что та согнулась пополам, а по ее кулакам, которые она прижала к губам, текли слезы.
— Эстер? Что случилось?
Эстер фыркнула и бросилась вон из комнаты.
Атина не могла оставить учениц одних, без присмотра, поэтому крикнула вдогонку:
— Эстер!
Ей не хотелось слишком громким криком привлекать внимание учениц, но ей незачем было об этом волноваться. Их внимание было полностью приковано к Маршаллу. Они стояли вокруг него, и он поочередно показывал им, что такое целомудренный поцелуй.
Атина нахмурилась. Что так расстроило Эстер? Потом она взглянула на Маршалла и вспомнила, как ее сердце ожило в его объятиях.
И подумала, что, возможно, то же самое произошло с Маршаллом.
