Черт побери! Анне доводилось встречаться с чудаковатыми учеными, но о таком она слышала впервые.
— Он такой… странный?
— Точнее — эксцентричный. — Граф положил свою прохладную ладонь на плечо Анны, и от этого — вроде бы холодного — прикосновения по всему телу девушки пробежала горячая волна. — Со мной все будет в порядке. Не беспокойся.
Она облизнула губы.
— А что будет со мной? Вдруг Моргана вновь вторгнется в мое сознание?
Граф пристально посмотрел ей в глаза и тихо сказал:
— Я попросил Данте вызвать Леве.
— Этого мерзкого горгулью?!
— Он обладает некоторыми специальными познаниями и сможет научить тебя защищать свое сознание от вторжения Морганы.
Дрожь пробежала по телу Анны, но дрожала она не от холодного ветерка.
— Мне это очень не нравится.
Наклонившись, Цезарь коснулся губами ее лба.
— Querida, обещаю, я скоро вернусь. И потом, пока ты с Эбби, ты в полной безопасности.
Сделав над собой усилие, Анна все же взяла себя в руки. Черт побери, пусть в душе у нее полная сумятица — она этого никогда не покажет. Ее не зря воспитали истинной англичанкой.
— Когда приезжает Леве?
Цезарь в раздражении поморщился. Ему тоже не нравился этот хитрый, но чертовски сообразительный горгулья.
— Думаю, очень скоро. — Граф поцеловал Анну в губы и сделал шаг назад. — Мне следует уехать до того, как он появится. Однажды я придушу этого надоедливого маленького мерзавца. Не волнуйся, я вернусь до рассвета.
Цезарь резко развернулся и, сделав несколько быстрых шагов, растворился в темноте.
Оставшись одна, Анна попыталась подавить нахлынувшее на нее чувство одиночества.
Проклятие! Проклятие! Проклятие!
Она была в отчаянии, но это отчаяние не имело никакого отношения к козням Морганы ле Фей.
Цезарь с удивлением осматривал грязный пустынный двор, усыпанный мусором. Черт возьми, Ягр возвел природную склонность вампиров к уединению в самую высокую степень. Возможно, он устроил себе столь странное логово именно потому, что хотел отвадить непрошеных гостей.
Внезапно из тени ржавого мусорного контейнера вышел рослый вампир, почти такой же огромный, как Стикс. Его светло-голубые глаза мерцали в лунном свете, как и заплетенные в длинную косу золотистые волосы. Но вовсе не габариты незнакомца удивили Цезаря. И даже не старинное одеяние, наверняка привлекавшее всеобщее внимание, которого все вампиры как раз и старались избегать.
Удивило Цезаря абсолютно отрешенное выражение его поразительно бледного лица Он выглядел как сама смерть.
