— Кто это там «чешет»?
— Бродский. Из Владивостока.
— А, этот может. Этого дальше не зашлют. — И снова задремал. Бродский продолжал:
— Можно, конечно, идти таким путем. Молчание всегда чего-то кому-то стоит, но мне кажется, в зале есть люди, которым нужна правда. А правда в том, что новые образцы швыряются Центром на флот через плечо — разбирайтесь. — В зале наступила мертвая тишина.
— Не забывайтесь, товарищ Бродский, — это заместитель начальника УПВ по боевой подготовке Иван Иванович Трубицын, на правах старого тихоокеанца. Он недавно назначен в Москву с Камчатки.
— Это вы не забывайтесь, товарищ капитан 1-го ранга. Я говорю от имени флота…
Зря, конечно, сказано так. Появились первые враги — «умник нашелся!»
Нужно было бы дипломатичнее: «Товарищи! Время торпед первого поколения проходит. Надо создавать торпеды вместе — флот-центр-промышленность. Наши требования такие!..!»
Вот только терминов тогда таких не было. Пройдет немного времени, и классические торпеды второго поколения СЭТ–65, САЭТ–60М, 53–65К поступят на флот. Сделаны они будут уже по этому рецепту.
Капитан 1-го ранга Бродский Михаил Александрович руководил минно-торпедным управлением Тихоокеанского флота почти 17 лет, более, чем кто-либо из его предшественников и преемников. За это время его ученики из лейтенантов догнали его в воинском звании. Приходили и уходили командующие Тихоокеанским флотом: Фокин В. А., Амелько Н. Н., Смирнов Н. И., Маслов В. П. На этом уровне смена руководителей через четыре-пять лет соблюдалась.
Многократно ставился вопрос о присвоении ему воинского звания контр-адмирал, в соответствии со штатом по занимаемой должности. И все тонуло то в пучине Военного Совета Тихоокеанского флота, то в столице, под различными благовидными предлогами, из которых не последним был и пунктик о его национальной принадлежности. Но пришло время, когда «за» были все — и друзья и завистники. Без исключения. От флота контролем продвижения представления по столичным канцелярским столам занимался сам Командующий флотом Маслов В. П. Он давно лично знал Бродского и как торпедиста, и как руководителя. Через своих влиятельных друзей и сослуживцев отслеживал каждый штрих на представлении флота, затем в общем списке. Поздравления следовали по мере «взятия» каждого чиновничьего стола всемогущей столицы. Даже не веривший Бродский временами начинал верить. Вот и ЦК КПСС позади. Все. Кажется, все. Кто в стране сильнее этого органа? Значит, кто-то был, если в окончательном списке Президиума Верховного Совета фамилии Бродского не оказалось. Мистика. Значит, кто-то имел право корректировать списки и после ЦК КПСС. Бродский выдержал удар и на этот раз.
