Ближе к одиннадцати в вестибюле стало тесно. По лестнице в сопровождении молодого парня торжественно спустилась полная седовласая женщина в зеленом костюме. В руках она несла листы глянцевой бумаги. Списки! Около доски объявлений сразу же закипел водоворот. Кто-то из стоящих впереди догадался читать фамилии вслух. Все замерли, установилась тишина. Виктор напряженно слушал: вдруг случится чудо. Но вот громкий голос замолк, толпу словно размыло. Виктор стиснул зубы. Чуда не произошло. Его фамилию не назвали. Для верности, когда толпа поредела, он прочитал списки сам. Заданный на экзамене дополнительный вопрос сделал свое дело.
— Виктор! Идите сюда! — У телефонной будки стояла Тамара и вертела в пальцах монетку. Глаза у нее заплаканны. — Меня не приняли, — с отчаянием проговорила она. — Экзаменаторы явно занизили отметки. А я так готовилась. — Ее губы задрожали. — Не представляю себе, что делать дальше…
Виктору стало ее жалко, и он бодро проговорил:
— Прежде всего, не расстраиваться и не опускать руки. У вас такие страдальческие глаза, что даже с лестницы видно.
— Пусть смотрят. Я готова провалиться от стыда сквозь землю, — она подняла голову. — Даже жить не хочется.
Виктор сказал осуждающе:
— Ну знаете! Несерьезный разговор. Свет клином сошелся на университете?
Тамара стояла безучастная ко всему.
— Вам легко рассуждать. Поставили бы себя на мое место…
— Уже поставил. Меня тоже не приняли. Но вешаться не собираюсь. Переживу. Здесь семьдесят процентов непринятых.
Тамара повернулась к Виктору. В синем батнике и бежевых вельветовых брючках она была похожа на огорченного мальчишку.
— Обидно! Пойдут пересуды: неумеха, а в университет захотела. Знакомые посмеиваться станут…
— Чепуха. Вы что для знакомых экзамены сдавали? Нет!
— Противно, когда шушукаются за спиной. — Она зябко повела плечами.
Виктор успокоил:
— Ничего. Считайте сегодняшнюю неудачу досадным случаем. На будущий год поступим.
— Завтра, завтра не сегодня. И так всю жизнь. На будущий год претендентов меньше не станет.
Пытаясь ее отвлечь, Виктор рассказал о недавней гибели отца, о том, что мать, врач по специальности, но с годами утратившая квалификацию, пошла работать медсестрой. В конце концов, ничего нет зазорного в том, что и он пойдет работать, а заодно поступит на вечернее отделение. Матери станет легче.
Тамара молчала.
— Да не хмурьтесь вы, — нарочито бодро проговорил Виктор. — Считайте эти экзамены обычной тренировкой. Даже опытные спортсмены чаще добиваются лучших результатов не с первой, а со второй, даже третьей попытки. Штангисты, например…
