— Второй боевой смене на вахту заступить, — торжественно произнес вахтенный офицер. Корабельная трансляция разнесла его слова по всем закоулкам нашего «дредноута».
Мы — я и Вовка Ряузов — изображающие сигнальную вахту, весело ввалились на ГКП, собираясь доложить вахтенному офицеру, что Быстов может идти спать.
Старый вахтенный офицер — минер, передавал в тот самый миг свои обязанности новому вахтенному офицеру — помощнику. Мы, ожидая своей очереди, с удовольствием выслушали обрывок их диалога.
— Менялы к кораблю подходят, — говорил равнодушный минер сонному помощнику. — Сигнальщики в них картошкой кидают.
Услышав последние слова, помощник заметно оживился. Он встрепенулся как большая птица и писклявым голосом поинтересовался:
— А картошку где берут?
Ну еще бы, вся имеющаяся на корабле картошка принадлежит помощнику. И если она есть у сигнальщиков, то это прямое посягательство на его, помощника, монополию.
— У тебя воруют, — так же равнодушно ответил минер. И плечами пожал. «Глупые вопросы задаешь, товарищ капитан-лейтенант».
Помощник поглядел на нас как на десяток крыс сразу. И только после этого поднял руку к виску, принимая доклад.
Лето — это хорошо. Даже на флоте — хорошо. Лето на флоте — это то веселое время года, когда твое суровое начальство стремится... кто сказал в море? В отпуск. В отпуск стремится начальство. А ты, брошенный и покинутый, оставленный без отеческой опеки командира, лишенный недреманного замовского ока, сидишь, забравшись куда повыше, опершись спиной о нагретую ласковым солнцем переборку, просунув босые ноги между перекладинами лееров... и чувствуешь как по капле наполняешься истинно восточной мудростью. Великое слово «Кайф» не зря было придумано арабами. И означает оно вовсе не «удовольствие», а великое познание удовольствия, его получение. «Давно здесь сидим...».
И мозги твои от расслабленного созерцания размягчаются и медленно стекают куда-то на самое дно черепной коробки, разливаясь там бесконечным серым озером. Севан, Байкал, Титикака!
И уж вовсе напрасно твои действия именуются послепоходовым осмотром и ремонтом оборудования. Кто же на настоящем флоте работает летом? И кто же на настоящем флоте хочет работать... летом... в особенности?
Солнце клонилось к горизонту. Жаркий июльский день благополучно перетекал в теплый и ласковый вечер. Спокойная вода Севастопольской бухты, густой и неподвижный воздух, приглушенный расстоянием шум береговой жизни — все это создавало тот, столь необходимый любой флотской душе ансамбль, ради которого, собственно, можно стерпеть и бесконечные зимние вахты в ледяных широтах, и многобалльные шторма, и душу выматывающие учебные тревоги, которые, бывает, плавно перетекают одна в другую...
