— Меня изнасиловали.
Опять одно и то же, уже и тему подкинул. Слушания сексуальных преступлений начинаются.
— Тебя никто не насиловал.
— Меня ставили посередине, вытаскивали член…
— Они были такими же детьми, как и ты… Вы были еще детьми.
— Нет, они уже были развитыми парнями.
— Ничего они тебе не сделали, Гаэ.
— Тогда почему я не могу забыть…
— Думай лучше о детях.
— Они ссали на меня, сукины дети.
Делия кивает. Она знает. И больше ничего не хочет о нем знать. Об этом безвольном лице, которое сейчас каким-то образом вернулось просить у нее помощи.
— Да что ты об этом знаешь? Тебя никогда не унижали…
— Я по собственной воле унизила себя. О чем мы говорим, Гаэтано? О чем мы сейчас говорим?
Но он уже протянул руку к ней, ищет ее руки.
— Ты все еще злишься…
— Нет, мне все равно.
Делия берет пачку со стола, закуривает.
— Все обернулось не так, как ты думала… Ты ошиблась, нафантазировала себе всякого…
Гаэ едва заметно улыбнулся, наклоняя голову в знак раскаяния.
Делия затягивается.
— Иди ты в задницу…
День рождения Космо. Дом полон детей; мамаши и няни стоят и курят на лестничной площадке — дверь открыта. Гора пальто на кровати, на полу свинарник: раздавленные чипсы, пролитая фанта. Гаэ радуется, ему нравится такая атмосфера. Они никогда еще не проводили настоящего праздника — те слишком дорого обходятся, да и Делия против завала подарками. Но Космо вырос, пошел в школу, одноклассники приглашали его на свои дни рождения. Он составил себе четкое представление о том, каким должен быть настоящий день рождения: праздник с шариками, музыкой, анимацией. Но ничего не просил. У этого ребенка нет больших запросов. Предпочитает отказаться прежде, чем получит отказ. И Гаэ это доставляет чертовскую боль.
Как-то вечером он поднял Космо, чтобы тот забросил несколько мячей в баскетбольную корзину.
«Хочешь отметить день рождения в этом году?»
Космо посмотрел на мать, которая сидела на диване и читала.
«По-настоящему, с кукольным театром и аппаратом для сахарной ваты…»
Девушки-аниматоры пришли в назначенное время, переоделись в ванной — красные носы, лакированные шляпки. На одной были огромные башмаки, как у диснеевского Гуффи, и полосатые гольфы, другая — в фетровой тунике а-ля Робин Гуд. Они немало потрудились, спрятавшись под сооружением, обтянутым кусками атласа. Гаэ было интересно смотреть, как они сидят на корточках, наблюдать за марионетками на их руках, перелетающими с одной стороны на другую. Он хотел попробовать, всунул руку в принцессу Мелисендру. Думал, что будет легко оживить ее, но ничего подобного!
