Спартак опустил голову и долго молчал, будто почувствовал внезапную усталость, оттого что ему не удалось убедить этих людей, которые молча смотрели на него и ждали.
Наконец он сказал:
— Я поведу эту армию на север.
Помедлил и сурово добавил:
— Но мы победим только в том случае, если останемся вместе.
Крикс поднялся, за ним Тадикс, Эномай и большинство остальных.
— Моя родина, — начал Крикс, — там, где я ем, пью, граблю виллы и раздвигаю ноги женщинам. Никакая другая мне не нужна. Я не пойду с тобой на север. Мы завоюем города Кампании и Лукании, а потом двинемся в Апулию.
Он указал на горизонт.
— Те, кто приходят оттуда и из Калабрии, говорят, что римские войска обратились в бегство, в этих провинциях ты больше не увидишь знамен Рима. Стоит только протянуть руку и все это твое — Сипонт, Барий, и даже Брундизий. Города в глубине Италии — Канузий, Луцерия, Аускулум, Венузия — также беззащитны.
Крикс подошел к Спартаку.
— Это в нескольких днях ходьбы. Рабы Апулии и Калабрии ждут нас. Пойдем с нами, Спартак! Мы свободные люди. Любая страна, где мы живем и сражаемся, — наша.
Он ударил ногой о землю и повторил:
— Моя родина там, где я свободен!
— Римляне схватят тебя, — сказал Спартак.
Крикс ухмыльнулся.
— Римляне? Настанет день, когда смерть заберет меня. Но не римляне, Спартак. Римляне — никогда!
Он подошел к Спартаку и хотел обнять его. Но тот отступил на шаг.
Скрестив руки на груди, расставив ноги, Спартак стоял посреди дороги, ведущей в долину.
Он смотрел на людей, фигуры которых проступали все четче в лучах восходящего солнца. В первом ряду он увидел Крикса, Эномая, Виндекса, Тадикса и галла из Цизальпины, выделявшегося ростом и шириной плеч.
Они шли медленно, неся на правом плече копье, меч или кол, а в руке щит.
На обочинах дороги собрались рабы, женщины держались в стороне.
Был слышен только топот, и он становился все громче в тишине, царившей над плато.
Крикс поднял руку, и колонна остановилась.
Он подошел к фракийцу и остановился в шаге от него.
— Они служат мне, — сказал он.
— Ты ведешь их на смерть, Крикс.
— Отойди и позволь нам пройти!
— Я хочу, чтобы каждый из них посмотрел на меня. Я хочу видеть их лица!
— Ты бросаешь мне вызов, Спартак?
Крикс взялся за рукоятку меча, наполовину достал его, затем резко вложил обратно в ножны. Он обернулся к людям, которые в слабом свете первых утренних лучей казались черной массой, ощетинившейся сверкающим оружием.
— Спартак приветствует вас! — воскликнул Крикс.
