Крикс слушал, глядя в землю. Затем, резко поднявшись, сказал:
— Кому нужна победа над Римом?
Расправив плечи, он посмотрел на небо и продолжил:
— Мне достаточно победы над его преторами, легатами и центурионами. Достаточно пить вино и есть хлеб, мясо и рыбу, хранящиеся в подвалах вилл, двери которых мы можем открыть всегда, когда пожелаем. Однажды Рим сгниет изнутри — в городе десятки тысяч рабов, они сами убьют своих хозяев. А нам хватит городов Кампании и Лукании — Нолы, Нуцерии, Кум, Абеллина, Нара… И все остальные! Говорят, что на другом берегу, в Апулии, Калабрии и Бруттии, города еще богаче. Амбары там ломятся, набережные завалены амфорами с лучшим вином. Женщин так много, что можно хоть каждый день выбирать себе новую. Кому нужен Рим? Давайте будем наслаждаться жизнью здесь, на землях, которые уже принадлежат нам, и пусть Рим посылает сюда своих легатов, преторов, консулов! Мы нанижем их головы на копья, а их воины в страхе разбегутся!
— Вслед за ними придут другие легионы, — сказал Иаир. — Они перебьют вас, пока вы, пьяные, будете спать в объятиях женщин.
Тадикс погрозил Иаиру кулаком, и все остальные принялись бранить целителя. «Трус, — кричали они. — Кто видел тебя с оружием в руках? Разве ты или грек убили хоть одного врага? Кто может доказать, что вы не римские доносчики?»
— Что ты хочешь сказать нам? — спросил Крикс у Спартака. — Что Рим однажды одержит над нами победу?
Тот пожал плечами. Крикс продолжал:
— Все умирают, и греческие риторы тоже! Ты был гладиатором, выходил на арену. Я видел тебя в сражении — ты не из тех, кто боится смерти. Так чего же ты хочешь сейчас? Любой гладиатор знает: нужно радоваться каждому дню, потому что завтрашнего может не быть. Так позволь же нам радоваться, Спартак, не говори больше о Риме. Когда легионы будут здесь, мы встретим их, как встречали диких зверей на арене. А если мы погибнем… Ну что ж… Этот день все равно придет, гладиаторы не боятся смерти.
Он посмотрел на Посидиона и Иаира.
— Эти двое, возможно…
Спартак встал.
— Я хотел поговорить с вами о реках, — перебил он Крикса, указывая на равнину, где серебристые ленты Вольтурно и Силара катили свои воды к морю.
— Вода стремится к воде. Каждый человек должен идти в свою страну, на свою землю. Я хочу вернуться во Фракию, увидеть леса моей родины. Галл, разве ты не хочешь навестить могилы предков? Свою страну?
Он повысил голос.
— У каждого из нас есть страна, где он сможет жить свободно. Римляне оторвали нас от родины, от наших лесов и нашего неба. Мы — огромная толпа, нас десятки тысяч человек. Если мы станем армией, никто не сможет нас остановить. Мы разгромим легионы. Пойдем на север, к горам, за которыми начинается дорога домой. Пройдем сквозь ущелья и вернемся в Галлию, Иберию, Фригию или Фракию. Дома мы будем свободными. У Рима не останется сил, чтобы преследовать нас. Мы больше не будем рабами. Мы научим наши народы сражаться за свободу.
