— Я еврей, — продолжал Иаир. — Я слушаюсь слова Единого Бога. Я последовал за Владыкой Справедливости в пустыню. Мы с тобой свободные люди, даже если римляне хотели сделать из меня раба, и если обращались с тобой, как со слугой и унижали тебя. Но эти… — и он указал на рабов, дравшихся за кусок мяса, за амфору с вином, за тунику, снятую с римского солдата. — Они еще животные, даже если думают, что стали свободными людьми.
— Ты говоришь как римский претор, — ответил я.
Я пересказал ему слова Публия Вариния, для которого рабы и гладиаторы, разорвавшие свои цепи, были всего лишь крысами.
— Посмотри на них, — сказал Иаир.
В центре круга, подбадриваемые криками, по земле катались рабы, пытаясь задушить друг друга.
— Посидион, ты считаешь, что они поступают как свободные люди? Ты веришь, что Спартак сможет сделать из этой своры армию?
Я ответил, что Спартак уже победил центурии претора Клавдия Глабра, легата Фурия и претора Коссиния.
Иаир опустил голову.
— Завтра, — сказал он, — нужно выступать против армии Вариния и победить, а это значит — снова убивать. Человек не может быть свободным, когда убивает.
— Ты считаешь, нам нужно подчиниться Риму? Позволить убить себя как крыс?
— Бог все видит, на все его воля, Посидион.
Той осенью я думал, что все божества вместе защищали и вдохновляли Спартака.
Фракиец слушал Иаира, который рассказывал ему о Владыке Справедливости. Подходил к германцам и галлам, дакам и кельтам, фригийцам и самнитам, которые приносили в жертву быков и ягнят, козлов и цыплят и по свежим, дымящимся внутренностям животных пытались узнать волю богов. Он слушал Аполлонию, которая говорила ему об оракулах Кибелы и воле Диониса. И он не возразил мне, когда я сказал ему, что гора Везувий, которую ему подарили боги, похожа на Олимп.
Люди следовали за ним, смотрели, как он опускается в яму, над которой зарезали быка в честь бога Митры, которому поклонялся Виндекс-фригиец.
Спартак мало говорил, но даже самые непокорные рабы и гладиаторы с тяжелым звериным взглядом, которые ходили сгорбившись, задевая руками землю, с телами, с детства изуродованными тяжелой работой, слушались его приказов, хоть и с неудовольствием, потому что боги дали ему власть, потому что он уже победил римлян и был единственным, кто мог разгромить армию, во главе которой стоял Публий Вариний.
Римская армия покинула Кумы, когда с моря пришли осенние бури.
Кампанию наводнили ливни, земля превратилась в грязь. Люди увязали в ней, подхлестываемые дождем, подталкиваемые ураганами, ломавшими яблони и валившими виноградники.
