— Мне хватает даже лунного света, чтобы заметить, как ты покраснела. — Он пошел за ней. — Ты по-прежнему краснеешь до самой груди?
— Боже, ты такой…
— Мужчина.
Она рассмеялась и бросилась прочь. Ее волосы развевались на ветру; она вбежала в полосу прибоя и вскрикнула, когда волна лизнула ее ноги. Подобрав подол, она вошла по колено в воду, рассыпая вокруг себя брызги, танцуя, завораживая Рейфа.
Было что-то странное в том, как она жила одним моментом, вступая в волны или выливая чай Рейфу на колени, рискуя работой, чтобы высказать то, что было у нее на сердце. Ему хотелось бы, чтобы она была более практичной, думала о завтрашнем дне, но он не мог оторвать от нее глаз. Край подола ее платья намок, но она словно не заметила этого. Танец лунного света на ее счастливом лице очаровывал его все сильнее. Волна плеснула на нее, и платье облепило ее тело. Рейф мечтал о ней, когда был подростком, и сейчас она воплощала все его взрослые фантазии и желания. Не задумываясь о том, что делает, он пошел к ней.
— Рейф! — выдохнула Сара. — Что ты делаешь? Ты испортишь костюм!
— Ничего. Ты же испортила свое платье.
— Оно стоит в разы дешевле твоего костюма.
Он едва не сказал ей, что ей больше не нужно считать каждый цент, но удержался: он знал по опыту, что это погубит все, поэтому просто притянул ее к себе, мокрую, теплую, и крепко обнял. Когда вторая волна разбилась о их ноги, их губы встретились. Сара без колебаний обхватила Рейфа руками за шею, приоткрывая рот, прижимаясь к нему. Рейф почувствовал, как его тело отвечает на ее прикосновение, несмотря на то, что он стоял по щиколотку в холодной воде. Он поднял ее на руки и понес к берегу, не отрываясь от ее губ, заново узнавая эту женщину, такую знакомую и в то же время чужую. Выйдя на берег, он опустил ее на ноги, и она прижалась к нему крепче, отвечая поцелуем на поцелуй, стоном на стон. Он возбуждался все сильнее, всем телом чувствуя ее тело, приникшее к нему.
Рейф снова подхватил ее и понес к ближайшей скале. Убедившись, что никто не увидит их, он поставил ее на ноги, стряхнул с плеч пиджак и уложил Сару на него, нависнув над ней. Она задрала его рубашку, по-кошачьи царапая его спину. Он покрывал легкими поцелуями ее шею, плечи, потянул платье за вырез и обнажил ее грудь. Прежде чем прижаться к ней губами, Рейф досыта насмотрелся на жемчужно-белую в лунном свете округлость. Порыв ветра налетел на них, но ничуть не остудил его желание, но заставил осознать, что он вот-вот стащит с Сары трусики, прямо здесь, на пляже. Ему удавалось контролировать себя гораздо хуже, чем когда ему было восемнадцать.
