Только тогда Роуэн замедлил ритм и прижался к ней ртом, упиваясь сладко-солоноватым нектаром. Роуэн ощутил себя на небесах и хотел лишь одного — утонуть в ее лоне и забыть обо всем на свете.
Оторвавшись от нее, он нащупал в кармане сюртука предохранительное средство, которое прихватил заранее. Высота стола была идеальной.
Вскинутые выше талии юбки открывали ему восхитительный вид. Зачарованный совершенством мисс Гейл Реншоу, Роуэн на мгновение застыл.
Когда он к ней прикоснулся, она в изумлении распахнула глаза.
— Ты такой горячий!
— Как и ты, Гейл.
Приподняв ее, чтобы она могла видеть, что происходит, он медленно, дюйм за дюймом начал погружаться. Вздрогнув от этой изощренной пытки, Гейл вцепилась ему в плечи.
— Да, Роуэн… да! Умоляю, я хочу почувствовать его весь…
Нарочно продлевая муку, он сделал совсем другое, и Гейл ахнула от неожиданной потери.
— Роуэн!
Но он уже вернулся на место, заглушив ее крик поцелуем. И когда она приподнялась ему навстречу, настал его черед застонать от удовольствия, наслаждаясь мощью ощущений.
Захваченная процессом, Гейл вновь без сил упала на поверхность стола.
Стиснув в кулаках складки юбки, Гейл тонула в разверзшейся перед ней вселенной услад и боли. Таран был так велик и могуч, что, казалось, разнесет ее на части, и эта мощь ее восторгала. Каждое движение Роуэна все ближе подталкивало ее к сокровенной бездне.
«Еще! Это еще не все!»
Все мысли о сдержанности или контроле пропали. Чтобы усилить свои ощущения, она старалась подстроиться под Роуэна и двигаться с ним в одном ритме.
— Роуэн, еще… пожалуйста, еще!
Но тут он грубо стащил ее со стола и поставил на ноги. Ощутив себя обворованной в самый разгар приближения к развязке, Гейл опешила, но времени спросить, что он задумал, не было. Не успела она моргнуть глазом, как оказалась лежащей вниз животом на табурете с бесцеремонно закинутыми на голову юбками. Холодок, обдавший ее обнаженные ягодицы, оказал стимулирующее воздействие.
Когда одним решительным движением Роуэн завладел ею сзади, необходимости просить его еще о чем-то уже не возникало. Свисая вниз головой, Гейл ухватилась, чтобы не упасть, за перекладины табурета. Роуэн тем временем утолял ее голод с такой страстностью, что она боялась, как бы не впасть в беспамятство.
От взрыва ощущений места для мыслей не осталось.
Прошло еще много времени, прежде чем они очнулись. В тишине комнаты слышалось лишь их прерывистое дыхание. Роуэн протянул ей чистое полотенце, чтобы она могла привести себя в порядок, затем привел в порядок себя и свою одежду.
