«Я тоже слегка не в своем уме, мисс Реншоу, раз хочу вас, но постараюсь держать эти мысли при себе».
— Когда вчера ночью умер Джексон Блайт, я был излишне жесток. — Роуэн положил ладони на стол и уронил голову. — Что ж, по крайней мере, я знаю причину, и теперь если начну спорить, восхваляя все те восхитительные женские черты сострадания, которыми вы обладаете, то войду в противоречие со своим предшествующим мудрым учением.
— Вы справедливо упрекнули меня после смерти Джексона. Я, как идиотка, потеряла над собой контроль, что не могло помочь ни миссис Блайт, ни Джексону.
— Я прав. Я не прав. Настоящий запутанный клубок, мисс Реншоу. — Роуэн выпрямился и глубоко вздохнул. — Почти что гордиев узел.
— Я не понимаю.
— Не важно. Поступайте, как сочтете нужным, мисс Реншоу. Я к вам больше не прикоснусь.
— Б-благодарю вас.
— Сегодня, если у меня не будет вызова, вы расскажете мне, как сделать человеку успешную ампутацию ноги.
И он ушел, гадая, найдется ли на земле еще хотя бы одна женщина, которая обрадуется перспективе научиться кромсать человеческую плоть.
Леди Прингли была его самая трудная больная, но и самая богатая и влиятельная. Известная сплетница, чьи ядовитые замечания погубили не одну несчастную душу, к Роуэну она почему-то питала слабость. Покровительство леди Прингли было одновременно благословением и проклятием. Благословение выражалось в укреплении престижности его практики и увеличении числа постоянных пациентов из ее высокого окружения, которые щедро оплачивали его услуги. Проклятие состояло в том, что она относилась к нему, с одной стороны, как к обожаемому подопечному, с другой — как к личному слуге. И ни одна из ролей его не радовала.
— Господи, что это за врач такой, который не может вылечить головную боль! — рявкнула на него леди Прингли, поправляя под локтями подушки.
Вытянувшись на кушетке в гостиной перед спальней, она, как сообщила ему горничная, когда он поднимался наверх, все утро пребывала в дурном расположении духа.
— Спаивание вас опиатами до умопомрачения — не метод лечения, леди Прингли.
— Но кажется лечением!
— Во вред вам, ваша милость, давайте посмотрим, не найдем ли мы лучшего средства избавить вас от утреннего дискомфорта и удержать вас от пускания слюней в послеобеденный чай, ладно?
— Доктор Уэст! — потрясенно ахнула она, но в следующий момент улыбнулась, как школьница. — Как вы грубы!
Роуэн слишком хорошо знал свою пациентку. Для женщины, жалующейся на нестерпимую головную боль, она держалась довольно чопорно и дерзко. А перспектива помучить своего «личного доктора» заметно оживляла ее и придавала глазам блеск. Леди Прингли страдала рядом легких хворей, чтобы регулярно вызывать его, а он был достаточно умен, чтобы говорить, что только женщина крепкого здоровья может обладать такой энергией, как она, и пугать до истерики всех дебютанток от Лондона до Бристоля.
