— Тяжелая? — повторил Николай Максимыч.
— Тяжелая. На головном мозге.
— Да. Вы сказали… «когда проходит удачно». Значит, не всегда?
— Не всегда. Но у Галины, я думаю, все будет хорошо.
Это было недавно. Теперь все должно быть хорошо. Ах, как надо, чтоб было хорошо. Особенно теперь, когда знает дочь.
Зойка с Верой пришли навестить больного Димку Лаврова. Дверь открыл Шурик, белобрысый лобастый дошкольник. Димка не ожидал гостей и почему-то покраснел. Или это у него температура?
— Вот… корь, — сказал он виновато. — Я в детстве не болел.
— А я болела в детстве, — сказала Зойка.
Димка был красный и знал, что от этого сыпь на лице заметна еще больше. Девочки старались не смотреть на лицо, а это как раз и значит, что они все увидели. Фу ты, пристанет же дурацкая корь к человеку, когда совсем некстати. Говорить вдруг оказалось не о чем, и хорошо, что Вера сказала, что каждому надо обязательно переболеть корью, и что даже родители какого-то знакомого мальчика недавно ею болели. После этого все почувствовали себя свободнее. Молодец Вера. Потом поговорили об уроках, а потом смотрели Димкин альбом с марками. Хорошая коллекция, марки в ней всякие-всякие, а только с Эйфелевой башней не было. Вера, может быть, этого и не заметила. Потом поиграли с Шуриком и стали прощаться.
— Ой, Дима, я думала, это ты, — сказала Вера, подойдя к любительской фотографии, которая висела на стене. — Честное слово, когда оттуда смотрела. А это женщина. Мама твоя?
Женщина-геолог в комбинезоне и клетчатой рубашке только что опустила на землю рюкзак и кайло и улыбалась, хотя устало, но задорно. Она и вправду напоминала мальчишку, тонкая, с короткими черными волосами и прямыми бровями.
— Правда, на Димку очень похожа? — продолжала Вера. — Просто удивительно…
Димка молчал.
— Да, — сказала Зойка. — Очень. Ну, поправляйся, Дима.
И ушли.
Мама-то, конечно, родная. Уж до того родная, что даже почти одинаковая с сыном. И та же ямочка на правой щеке. Чего еще больше? Вера давно повернула на свою улицу. Она, кажется, говорила что-то? Так вот Димка… А что, если это-Шурик? Совсем не такой, белобрысый… Ах, да все они свои, чего там. И пусть свои. И хорошо.
Зойка не спеша шла бульваром, боковой аллеей, где меньше людей.
…А ведь это, наверно, не просто — выдумать такое? И не для каждого возьмешь и выдумаешь.
Да, Димка — это все-таки не только одноклассник.
