Даже дома Прот застал Фемистокла в полном вооружении. Грудь его защищали дешевые, но
надежные в бою против копий
и стрел бронзовые бляхи. С пояса в ножнах, едва не доставая до пола, свисал длинный
сарматский меч. Рука и шея его
были перевязаны, но держался он твердо и, как всегда, увлеченно спорил со своим
единственным рабом о проблемах рабства на земле. Со стороны это выглядело даже комично.
- Все люди делятся на тех, которые рождены для того, чтобы быть
свободными, а другие – рабами! – наседая на своего господина, доказывал
Клеобул, называвшийся так только в доме Фемистокла. – Вот ты, например, мог
смириться внутренне с тем, что ты - раб?
- Нет! – подумав, уверенно, сказал Фемистокл. – Никогда!
- Вот видишь! Этим, а еще высокой культурой и образованностью, мы,
эллины, и отличаемся от варваров!
- Не знаю… - с сомнением возразил Фемистокл. – Пока я был рабом и делил
с ними эргастулы и общую постель, я видел, что многие из них в душе оставались
свободными людьми… А некоторые были умнее и образованнее многих греков, которых
я знал в Афинах…
Прот кашлянул, давая понять, что он здесь.
Увидев его, Фемистокл сразу же повел разговор о Мессане.
—Я никогда не видел римлян такими
яростными и кровожадными! — сказал он, и лицо
его исказилось недавними воспоминаниями. — Когда я крикнул их центуриону, зачем он добивает пленных, ведь из них еще могут получиться рабы, он сказил мне: "На наш век еще
хватит провинций и новых рабов! А
ваше царство мы вырвем с корнем, по
цветочку, по травинке, и ни одна рабская душа не останется здесь в живых! "Я был крепко связан и не мог ответить
ему достойным образом,— покачал головой Фемистокл.—
Наутро меня должны были распять!
—Как же тебе удалось бежать? — прошептал смертельно побледневший Прот.
—К счастью, у одного из моих товарищей
при обыске не нашли нож,— объявил грек. — И
нам удалось развязать веревки. Но до
Тавромения я добрался только один. По всем
окрестностям уже действуют отряды
Кальпурния Пизона. Они вылавливают
сторожевые посты и тут же либо
распинают их, либо просто сжигают на кострах. Но все это мелочи по
сравнению с тем, что было в Мессане! Кровь
наших братьев текла там такими потоками, что невозможно было бежать по улицам, не поскользнувшись на ней.
Настоящее подземное царство сделал из города этот Пизон, и по достоинству занял
в нем трон самого Аида!
—Что же теперь с нами будет? — с мольбой уставился на Фемистокла Прот.
— То, что мы заслужили своей беспечностью и бездействием!
— жестко ответил грек. — Смерть — кому на крестах, кому в огне. Но ты еще можешь спастись
и спасти других.
