Пожилой Калиопп приветливо расспрашивал Эвбулида о Филе, о службе, о том, как вооружены
и обучены эфебы. Но, как
только разговор коснулся его дочери, сказал:
- Ты, Эвбулид,
судя по всему, хороший человек. И родители
твои были уважаемыми людьми. Лучшего мужа для своей дочери я и не желаю.
Но я — приверженец давних обычаев и убежден
в том, что лучший возраст для вступления в брак для невесты двенадцать -
шестнадцать, а жениха — двадцать четыре - тридцать лет. И если Гедиту через
месяц - другой уже можно вести к алтарю, то
тебе нужно подождать еще самое малое, как я понимаю — четыре года!
Дождешься — буду рад видеть тебя.
Ровно через четыре года он снова вошел в дом, поразившись тому, что скромная обстановка за
это время стала почти нищенской.
Сильно сдавший Калиопп, узнав Эвбулида, пригласил его сесть и грустно сказал:
-
Откровенно говоря, давая тебе в прошлый раз отсрочку на четыре года, я думал, ты
передумаешь, забудешь мою дочь…
- Забыть Гедиту? — вскричал,
поднимаясь, Эвбулид.
-
Сядь и не перебивай меня,— устало попросил Калиопп.—
Я сделал так потому, что мне нечего тебе дать за Гедиту. Денег у меня нет, дом заложен-перезаложен, имущество —
сам видишь, какое, так что приданого...
- Не надо мне никакого приданого! —
вскричал Эвбулид.— У меня есть дом и кое-какие средства, оставленные после
смерти родителей. Главное — что я и Гедита любим друг друга!
Расчувствовавшись, Калиопп благодарно положил ладонь на плечо Эвбулиду, но тут же строго
заметил:
-
Любовь любовью, но без приданого афинский брак считается недействительным!
- Да никто даже не узнает об этом!
— клятвенно заверил Эвбулид.
- Ах,
молодость, молодость... — вздохнул Калиопп.— Когда-нибудь
ты сам станешь отцом взрослой дочери и поймешь, как это тревожно отдавать свою дочь замуж без приданого. Ведь это
означает, что ее положение в твоем доме будет необеспеченным. Нет,—
поднялся он, давая понять, что разговор окончен.— Давать за невестой приданое
требует закон, но больше — обычай, более могущественный, чем любое писаное правило. И я не в силах нарушить его. Прощай!
Ошеломленный отказом, Эвбулид вышел из дома, не глядя на дорогое окно, побрел по улице и
очнулся оттого, что кто-то схватил
его за руку. Он поднял глаза и увидел улыбающегося Фемистокла.
-
Эвбулид, ты? — радостно вскричал тот. — Ну что, прощай эфебия?
- И не только она... — с горечью вздохнул
Эвбулид.
