А что! Остров Кубарева — звучит!
Но дядя Володя не капитан, а археолог. Что он может назвать моим именем? Разве какой-нибудь курган… Но их по именам не называют. Только Чертов, Ведьмин… Хотя нет! Вот Мамаев курган! Так почему же нельзя Кубаревов курган? Конечно, не остров, но все какая-то собственная точка на карте!
— Кубарев Анатолий! Кто здесь у вас Кубарев? Я вскочил.
— А что?
Почтальонша на велосипеде. Снимает сумку, достает тетрадь.
— Телеграмма. Документ есть? Паспорт или что?
— Нет.
— Как же ты без документа живешь? Вот докажи теперь, что ты — это ты.
— Как доказать? — Я растерянно оглядываюсь по сторонам.
— Он Кубарев, он! — подтверждают студенты.
— Ладно, поверю еще раз людям! Распишись здесь. — Почтальонша наманикюренным ногтем отчеркивает, где мне нужно расписаться, подает карандаш. — Так. Получай!
И вот телеграмма у меня в руках. Торопливо срываю бумажку, которой она заклеена, разворачиваю.
«Малые Катки. Лагерь археологической экспедиции. Кубареву Анатолию. Можешь купаться присмотром дяди Володи. Не заплывай далеко берега. Целуем. Мама. Папа. Катюша».
— Ура! — закричал я. — Ура!
И сдергивая с себя сорочку, помчался к речке. Скорее в воду! В воду!
Вот уж я покупался! Вот уж отвел душу! Все они только головами качали, когда я прыгнул прямо с берега, когда поплыл вниз по течению, то ныряя, то снова выныривая. Никто не смог меня догнать, хотя пытались многие. Один лишь Слава еще держался позади какое-то время, а потом и он отстал.
Обратно я прибежал берегом — против течения плыть трудно, никаких сил не хватает.
— Ну как? Лучше топора?
— Здорово! — восхищенно сказал Слава. — Не отличишь от рыбы. Особенно, когда под водой.
Жаль только, здесь не было Сашки — он пошел домой обедать.
Я плавал, барахтался, возился в воде, пока не посинел весь и зубы у меня не стали выбивать барабанную дробь. Вылез из воды и бросился рядом с дядей Володей на горячий песочек.
— От-т-тдохну — и еще п-п-поплаваю, — сказал я.
Дядя Володя сдвинул на затылок свою драную шляпу, прищурил весело глаз:
— Плавай сколько влезет! Теперь можно. Пари все равно проиграл.
И тут только я вспомнил о нашей «американке».
— Ой, дядя Володя, вы знали о телеграмме! — догадался я. — Ну да, вы же говорили с ними по телефону. Даже, наверное, сами попросили, чтобы они дали телеграмму. А потом стали со мной спорить. Так нечестно, так не считается!
— Э, нет! Ничего не выйдет! Свидетели, ко мне! Слава и Вера, конечно, рады стараться. Ведь дядя Володя их начальник.
