-- Помнится, ты продекларировал, что тебя не убьют. Типа, молодой, -- Обломок изобразил мордой, слегка склонив ее набок, сочувствие. -- А декларации всегда сбываются, точно наоборот. Поверь моему жизненному опыту. Если женщина на всех углах заявляет о своей верности, то, значит, голову ее мужа украшают развесистые рога; если мужчина доказывает вред алкоголя, готовься увидеть его пьяным «в дым», «в зюзю», «в соплю» и даже хуже. Спорят о свободе и запускают новую линию для производства наручников. Ваши депутаты клянутся бороться и победить коррупцию, -- и размер взяток подскакивает до беспредела, а президент кричит "держи вора!"
-- Ты нечестно играешь, -- донесся из машины голос Мнимозины. – У нас с тобой кровавый союз против Коляна.
-- А брось, -- Обломок притворно вздохнул. – Союзы великих держав распадаются. Зацикливаться на союзе двух вампиров смешно, тем более у меня к тебе счет: твой Никитенко закатал мне прикладом в грудь, ты не рассказал Коляну о моем существовании, и вот только что начистил лицо, нежное и чувствительное к грубым внешним воздействиям.
-- Дай мне убить Коляна, потом убьешь меня.
-- Точно придурок. «Белое солнце пустыни» смотрел? Классика жанра. Колян – мой! И Гульфик, который обещал тебе серебряную пулю, тоже мой. И, кстати, у тебя все одно ничего не выйдет: вымпиры не могут убивать друг друга. Как видишь, даже здесь ты мне не можешь помочь.
-- Я могу заставить их мучиться, -- Мнимозина лежал в салоне вниз головой. Ноги застряли в руле. Высвободить их мешала сработавшая подушка безопасности, но вампир еще пытался выбраться из передряги живым. – Я знаю их слабые места и болевые точки. Нажми пальцем…
-- Даже не знаю, чем помочь. Лучше ты точно не станешь, нечего и упражняться в долголетии, -- Обломок покосился на горловину бака. Бензин больше не лился. – Напомни, я назвал тебя сегодня тупым и ненужным? Назвал? Тогда ничего не могу поделать: у меня лицензия на отстрел именно таких.
Макаров выплюнул серебряный слиток в переносицу Мнимозины.
-- А роль контрольного выстрела сыграет огонь, -- Обломок глубоко затянулся сигаретой и швырнул хорошо разгоревшийся «бычок» в напитанную бензином траву. -– Прощай, брат.
