– Тебе меня жалко, Мэй?
Я только кивнула, не в силах вымолвить ни слова.
– Не надо, от этого мне еще хуже. Лучше подумай о чем-нибудь хорошем.
Я в растерянности молчала.
– Расскажи мне о днях, когда ты была счастлива.
– Что ты хочешь от меня, Сол?
– Я хочу, чтобы ты чувствовала себя счастливой. Расскажи мне о своей маме. Это счастье, когда есть мама.
Я пожала плечами.
– Это было давно, Сол, и это никому не интересно. Кроме того, нас записывают…
– Прошу тебя, говори и вспоминай, вспоминай только самое хорошее.
Я начала говорить, сначала запинаясь, а потом все больше и больше увлекаясь.
Я вспоминала свое детство, проведенное с родителями, о веселых играх с папой, об откровенных разговорах с мамой, о мгновениях, когда родители меня обнимали, и мне было тепло и уютно в их руках. Я вспоминала наши вылазки на природу и в Музей, наши совместные праздники и выходные, и я чувствовала, как умиротворение заливает мое сердце.
В какой-то момент я увидела, что Сол спит. Он спал спокойно как младенец и даже улыбался во сне.
Я на цыпочках вышла из палаты. Из кабинета напротив, забитого следящей и подслушивающей аппаратурой, высунулась взволнованная и изумленная физиономия моего начальника.
– Потрясающе, – воскликнул он, глядя на меня, как на какое-то чудо в перьях. – Впервые за все время пациент уснул сам, без препаратов.
С этого момента мы виделись с ним довольно часто. Все наши встречи проходили по одному этому же сценарию: я говорила, а Сол слушал, иногда задавая мне встречные вопросы, чтобы подержать беседу. По словам всех лечащих его врачей, да и я сама это видела, его состояние быстро улучшалось. Припадки случались гораздо реже и были не такие болезненные. С помощью оздоровительных процедур и самотренировок он быстро креп физически.
Через год он подал прошение о выписке из больницы, после того как врачи признали его состояние удовлетворительным, а его самого не представляющим опасности для себя и окружающих. Ему было отказано, по причине того, что он должен оставаться под медицинским наблюдением еще некоторое время.
А еще через пол года, после бесконечного числа просьб освободить его, Сол попытался бежать, покалечив при этом 2 медработников и 2 охранников. Мне приказали забыть про него и вернуться к своим прежним обязанностям, но вскоре опять попросили возобновить с ним встречи. Чтобы обезопасить меня от возможных нападений со стороны моего подопечного, между нами всегда была невидимая и очень прочная и упругая пленка, через которую невозможно было пройти.
