– Да вот подсобники мои, штукатуры… – побледнев, залепетал Жильбер. – Нигде найти их не могу. Но вы, Ваше Преосвященство, не извольте волноваться. Чистовые отделочные работы вот-вот начнутся, сильно опережая график.
– Ладно, – смилостивился парижский епископ. – Радуйся что у меня сегодня настроение хорошее, а теперь ступай. Я хочу помолиться в одиночестве, а вы, парни, – кивок в сторону замерших кожаных плащей, – выведите его вон.
Охранники, подхватив Жильбера под руки, вывели его из собора.
Крики, донесшиеся с улицы, заставили охрану насторожиться.
– Проверьте, – вяло кивнул де Сюлли, и пара кожаных плащей отправились разбираться, в чем дело. Минут через десять старший, отряхивая пыль с плаща, отрапортовал о падении камня и нерадивых такелажниках.
– Лопнул канат, Ваше Преосвященство, – пояснил он. – Попался бракованный. Никто не пострадал.
– Ну и слава Богу, – епископ перекрестился и прислушался к звукам, доносившимся с площади. Цокот копыт и низкий грубый окрик германцев оповестил его о прибытии короля Фридриха, второго члена священного сговора.
«Этот чертов упрямец наверняка полезет в бутылку», подумал Морис, наблюдая как в центральный портал, гремя доспехами и оружием, торжественно входят закованные в броню германские кавалеристы.
Отложив книгу, Дмитрий схватил лежавшую на полу базу и впился взглядом в маленький, светящийся в темноте экранчик. Гремя доспехами и сверкая обнаженными клинками, гвардейцы германца вот-вот должны были сцепиться с гильдийцами француза. Драке, разумеется, состояться было не суждено. Морис в очередной раз встал между спорщиками и толкнул краткую, но убедительную речь, после чего волнение угасло в зародыше.
Наконец на пороге появился третий и последний участник таинства. Зло сверкнув глазами, он желчным взглядом окинул стоящего в отдалении рыжебородого и в окружении монахов проследовал на середину зала. В руках он держал свиток, тот самый, за которым Алексей и Дмитрий охотились уже несколько дней, потратив уйму денег, нервов и сил. Свиток был совсем рядом, стоило только протянуть руку, но приходилось сидеть тише мыши и смотреть на жидкокристаллический монитор базы, прилежно фиксирующей все показания камер, закрепленных по стенам.
Некоторое время заговорщики оживленно совещались. Фридрих хмурился и цедил сквозь зубы. Папа Александр резко отвечал на выпады оппонента, а епископ, встав между спорщиками, старался их обоих в чем-то убедить. Наконец уговоры Мориса возымели действие, и окруженные тремя кольцами стражи великие мира сего начали решать, где же будет тайник.
