и бросившая Рейгана и пару Бушев под колеса локомотива, пока переводили стрелки.
— Это страна безграничных возможностей, — добавил Нино (к тому времени они оказались в Аризоне). — Даже если, на первый взгляд, она выглядит так, будто Господь тут хотел пернуть, но обосрался.
Нино влился в новый мир совершенно естественно, будто всегда существовал в нем: стал во главе целой вереницы пиццерий, цепи киосков готовой еды, размещающихся в торговых центрах, букмекерских контор; стриг купоны. Казалось, что они никуда не уезжали, думал Берни, только теперь, выглядывая из окон, они видели голубое небо и пальмы вместо подвесного сабвея и пестрой рекламы на стенах зданий.
Со временем Берни Роуз возненавидел здесь все: бесконечную вереницу погожих дней, замусоренные улицы и забитые машинами шоссе, все эти так называемые местечки — Бел-Эйр, Брентвуд, Санта-Монику, претендующие на независимость и одновременно высасывающие ресурсы Лос-Анджелеса.
При всем при том он никогда не считал, что интересуется политикой.
Он просто стремился понять, поставить себя на место других. «Ты что-то размяк, мальчик мой», — заметил ему дядя Айвен, единственный человек с восточного побережья, с кем Берни продолжал общаться. Но он не размяк. Он начал замечать, что у некоторых людей нет ни малейшего шанса преуспеть в жизни — и никогда этот шанс у них не появится.
Сидя в «Китайском колокольчике» за третьей чашкой чая и пощипывая краешек слишком горячего блинчика с овощной начинкой, Берни размышлял о парне, который начал охоту на Нино.
— Все нормально, мистер Роуз? — спросила его любимая официантка Июнь-Май.
Как-то он спросил ее об имени, и она ответила: «У моего отца не было ничего, кроме чувства юмора, которым он чрезвычайно гордился». Когда она что-то такое произносила, ему казалось, что льется стих или появляется музыка. Он заверил ее, что еда превосходна, как всегда. Почти тут же Июнь-Май принесла и закуску — креветок под соусом.
Ладно. Пока поедим креветок.
Нино, оказавшись в голливудской Стране Чудес, вдруг начал воображать себя чертовым режиссером, не просто хорошим дельцом, а влиятельным человеком. Подобные амбиции витали здесь повсюду: в воде, в воздухе, в непрерывном потоке солнечного света. Они проникали в тебя подобно вирусу и не поддавались искоренению: спаниель американской мечты превращался в дикую собаку динго. Итак, Нино организовал подставу, а скорее одобрил чей-то чужой план, потом кому-нибудь передоверил — наверное, самому автору плана. Тот собрал команду, нашел водилу.
