— Пообносились казаки, — откровенно высказал Чернышеву свое мнение поручик Игнат Кравец. — Ну, чисто босяки какие. Свитки порватые, сапоги прохудились и замены нет.
Для группы Чернышева кое‑как экипировку сообразили. Но в целом обеспечить полное вещевое довольствие для всех остальных казаков не получилось.
Как и с самим маршрутом. Менее года назад Валериан Зубов обещал покойному А. Головатому по окончании экспедиции направить казачьи полки в Черноморию через грузинские горные перевалы и долины, абазинские увалы так, чтобы выйти напротив Екатеринодара. Путь нелегкий, но короче. Теперь же он удлинялся во много раз.
Весь личный состав заново переформировывался. С Чернышевым убывало более ста человек. Для следования сухим путем от Баку до Кизляра из остатков обоих полков создавался общий отряд численностью 384 человека под командованием полкового есаула Федора Филоновича. По существу для видимости будто первый и второй полки сохранились, отряд разделили на две команды: одна — под
командованием есаула Семена Авксентьева — з числе 193 человек и вторая — в числе 191 человека — без указания старшего командира. Но, разумеется, при общем командовании Филоновича.
Чернышев, первым отправляясь с Камышевана, приказал есаулу:
— По прибытии в Кизляр явиться ко мне и рапортовать о готовности к дальнейшему следованию под моей общей командой.
Офицеры — походники расписали в своих памятных книжках основные пункты и время остановок на отдых, пополнение сухого пайка, гужевого транспорта. Проводив Чернышева, Филонович приказал хорунжему построить свой разномастно одетый отряд.
Прокашлявшись в кулак, Филонович приглушенным голосом стал объяснять цель построения:
— Нам подадут транспорты для погрузки. Вы их все знаете: «Орел», «Моздок», «Слава», «Сокол» и другие. Они сейчас находятся на рейде возле острова Сары. На них морским пугем пойдем в Баку, а оттуда — пешим строем до самой Черномории. На маршруте где попало воду не брать и не пить, соблюдать дисциплину. При нападении на суше разбойных шаек и иных неприятелей будем драться под своими знаменами до последней капли крови. Задача ясна?
— Ясна, — послышались нестройные, с тоскливыми нотками казачьи голоса.
А затем кто‑то более решительный и смелый ребром поставил острый вопрос:
— А как же с мирными азербайджанцами и армянами, кто приветил и полюбил нас? Опять они и их земли перейдут под власть ненасытных захватчиков — персиан?
Вопрос загнал боевого офицера в тупик. И, чтобы не забрести в дебри при объяснении ситуации, он ограничился обтекаемой банальностью:
