- То есть одно дополняет другое?
- Я полагаю, что таким образом совершаю необходимый для современной культуры поступок. То есть устраняю диффузное восприятие мира, утверждаю его целостность, единство миропорядка. Скажу ещё менее скромно: только восстановлением категориальной эстетической структуры можно предотвратить коллапс цивилизации. Трагедия времени - в утрате эстетических (с ними и этических) категорий. Роль свою вижу в создании такой эстетики. Это ведь делается постепенно, день за днём: статья к статье, картина к картине, страница к странице. То, что одновременно работаю и над картинами, и над книгами, и над статьями, - важно.
- Ну и кто вы сейчас - художник, писатель? Может быть, проповедник? В ваших текстах очень сильна морализаторская нота[?]
- Трудно ответить. Потом разберутся.
- Неучастие в литературном процессе - это поза или стратегия?
- Разрешите, я дам сразу три ответа на этот важный вопрос.
1. Литературным процессом, вероятно, называется светская жизнь окололитературного круга - авторов, редакторов, журналистов, издателей, функционеров печатного процесса. Посиделки в кафе, встречи с необходимыми людьми, дружбы-вражды в редакционных баталиях. Я в этом не участвую сознательно: я знаю, что это такое очень хорошо, предметно, в деталях. Мой брат и мой отец участвовали в журнально-издательском процессе активно - и я видел все подробности. Это пустой мир. Вдобавок к этому, я успел поучаствовать в процессе изоискусства и увидел всё это варево - кухню изготовления трёхминутных убеждений, страсти вокруг премий, интриги и зависть. Мне это в высшей степени отвратительно. К литературе этот литературный процесс отношения не имеет.
2. Я поддерживаю постоянную переписку с самыми интересными и выдающимися мыслителями современности - с Эриком Хобсбаумом, Тони Негри, Витторио Хесле и так далее. Это мои близкие друзья. Я участвую и выступаю организатором оксфордских конференций по истории и политологии. В этом смысле я столь активно участвую в литературном процессе, как никакому бульвардье не приснится. А то, что в кафе не хожу и не обмениваюсь застольными анекдотами, - это мелочь.
3. "Литературному процессу", как он устроен сегодня, - я посторонний, и литературный процесс меня об этом известил. Я написал количественно больше, чем подавляющее большинство писателей, однако писателям удобнее меня считать за художника. И точно так же "процесс изоискусства", из которого я точно так же вышел вполне обдуманно, привык считать меня скорее писателем - ведь я не участвую в их посиделках и массовых развлечениях. Мне остаётся признать, что я со всем смирением и делаю, что я - не художник и не писатель. Они - цеховые, корпоративные, артельные говоруны - они художники и писатели. А я живу сам по себе, просто пишу романы и рисую большие картины.
