— Ты все-таки прислушивайся больше к Чечетову, — сказал Муратов на прощание. — Вреда не будет. Как правило, если Иван Павлович о чем-то говорит, что это так, это на самом деле оказывается так. Ошибается он очень редко.
— Пожалуй, да, — ответил Лунин. — Ну ладно, до встречи. Не пропадай ни в каком из смыслов этого слова.
Перейдя через мост, он поднялся к своему дому. Убийца устал уже, что ли, от их оживленной переписки, но ничего нового не ждало Лунина там. Впрочем, детально он не искал. Может, где-то в рулоне туалетной бумаги и появилось еще что-нибудь из классики.
Надо будет провести сюда как-то втихую одного из своих сотрудников, подумал Лунин, спрятать и оставить на постоянном дежурстве. С другой стороны, это ведь можно с ума сойти — находиться с ним постоянно в доме, в разговорах об убийствах, уликах и подозрениях.
Утром он обдумывал дело, перебирая версии, которые ускользали, как намыГ сенные, все как одна. Каждая по отдельности казалась вроде бы правдоподобной, и все же в ней всегда находился какой-то маленький изъян, из-за которого все рушилось. А все вместе они и вовсе не согласовывались. Когда он пытался их как-то комбинировать, общая картина начинала выглядеть полностью несообразной.
При этом у Лунина было острое ощущение, что из всех утверждений и заявлений, которые он тут слышал, ложным было всего одно или два, какой-нибудь крошечный пустячок. И вот он-то и менял все дело.
Надо было принять все за истину, а что-то одно и очень неприметное считать ложным — и тогда бы все вырисовалось и сложилось. Но тут комбинаторика становилась настолько сложной, обширной и разветвленной, версий появлялось такое великое множество, что он терялся в этой путанице тропинок, и снова выбирался из темного леса предположений к тем немногим фактам, которые он знал достоверно.
Славик Шмелев то ли умер, то ли нет. Он был одним из расследователей, единственным подобравшимся к истине, или вообще убийцей. В пользу последней версии, как ни дико она выглядела, говорило то, что Лунин все же оставался целым и невредимым, несмотря на то, что он находился в полной досягаемости неизвестного преступника. Уж во всяком случае, убивать его Славик бы не стал — в этом Лунин был уверен твердо.
Все равно это все крутилось вокруг Шмелева и его загадочной смерти, и Лунин решил, что лучшим ходом сейчас будет все-таки посетить службу утилизации и попробовать что-нибудь выяснить. Убрав тарелки и чашки в мойку, он оделся, вышел из дому и направился по адресу, сообщенному ему вчера Муратовым.
