Открылась дверь, и к нам вошел громила почти двухметрового роста. «Володя-Стропило», — отрекомендовался он. Стропило — это самое большое бревно, на котором держится крыша; эту кличку обычно дают силачам и рослым ворам. Володя быстро обжился у нас. Мы старались давать ему читать, так как читать он умел. Но в остальном ум его был чист и незапятнан. Читать ему давали что-нибудь с приключениями и убийствами — знакомое. Дал я ему однажды книгу о франко-прусской войне, где пойманного предателя режут французы: медленно отрезают ему голову над тазом, чтобы пол не запачкать... Прочел он книгу, спрашиваю:
— Ну как? Жутко было, когда убивали этого шпиона?
Зевнул Вовка, скрутил «козью ножку» и спокойно ответил:
— Подумаешь, одного заделали! — и я понял, как наивно говорить так с человеком, который сам резал людей, «сук», десятками. Володя явно тосковал у нас: в карты играть не с кем, поматериться всласть тоже не обстановка.
Но в это время вдруг нашему начальнику тюрьмы опять попала вожжа под хвост: нам запретили передавать продукты из камеры в камеру. А ведь деньги были не у всех, и поэтому важно было иметь возможность поделиться хлебом с товарищами. Как раз в этот период наша камера была богатой: мы покупали хлеб. Надо сказать, что хлеба не было и на свободе: везде за ним стояли страшные очереди. Но для нас, по спецзаказу, хлеб брали с пекарни, и администрация тюрьмы, надзиратели тоже брали себе хлеб из той же машины: эти подробности мне рассказал тот надзиратель, с которым я подружился. И вот, нам надо было доказать капитану, что мы все равно передадим хлеб и продукты, куда захотим. За это дело взялся Володя. У всех нас он собрал носки, распустил их на нитки и умело сплел тонкую и прочную веревку длиной метров 6-7. Эта веревка предназначалась для переброски пакета с продуктами из одного окна тюрьмы в другое, вдоль стены. Операция происходила так: веревка сматывалась кольцами, как лассо, и на один конец ее привязывался пакет с продуктами. Потом Володя подтягивался к окну, просовывал руку с пакетом сквозь решетку и кричал: «Держи коня!» — и называл номер камеры. Соседняя камера или нижняя, или через окно от нее, высовывала палку от щетки или просто руку и сообщала: «Готово!» Тогда Володя кидал пакет, кидал, не видя, куда, но все же попадал почти всегда точно. Но иногда пакет падал вниз, во двор, его подтягивали, и кидали до тех пор, пока он не достигал цели. Так «конь» начал ходить по камерам, и воры — специалисты по этому делу — передавали продукты в любой конец тюрьмы. Увидя, что его приказ бессилен, капитан велел надзирателям отбирать, ловить «коня». Началась охота. Надзиратели дежурили около камер и врывались, пытаясь отнять веревку. Но делали они это неохотно, для проформы. Зато, дежуря внизу, они входили в азарт и старались схватить пакет, если кто-то промахивался и «конь» падал на землю.
