— Да, — заметил Вардан, — паршиво обстоят дела в пустыне.
— А, знаменитая британская «недооценка». Уэйвеллу досталась жестокая трепка.
— На это дело можно взглянуть с двух сторон — с двух сторон, старый лис. Пожалуй, когда за кнут взялся Роммель, нам пришлось чертовски худо. Да, погонял он нас. Хотите пудинг?
Годвин отказался от десерта и ограничился тем, что оказалось чашкой кипятка с легким кофейным привкусом. Вардан продолжал:
— Да, в этих засыпанных песком просторах дела у нас плохи. На днях видел в военном министерстве толстого бедолагу Блэкландса: на нем лица не было. В этом проклятом отступлении получил свое его сын Стрингер. Роммель просто разнес их в клочья. — Он кашлянул, закуривая сигару. — Наше выступление там провалилось, Роджер. ПМ[8] думает, что Уэйвелла придется сместить. Что-то надо делать, а запасной армии у нас, видите ли, под рукой нет. Бедняга Стрингер. В школе, как ни прискорбно, его держали за девчонку. Очень милый мальчик. Очень милый. Не представляю, как его занесло в пустыню, да еще во время войны. Ему больше подошла бы судьба тихого услужливого клерка. А теперь все это у него позади, простите за выражение. Он убит, наш Стрингер, убит, убит, убит.
— В наши дни это обычное дело, — вставил Годвин.
— Да, смерть теперь вроде простуды, это вы хотите сказать? Вы молодчина, старый вы хорь. Никогда не терять чувства юмора, вот что главное. Пойдемте-ка прогуляемся. Дождь перестал.
И ни намека на то, зачем Вардан вытащил его в Кембридж.
Дождь прошел, и лужи сверкали золотом в лучах вечернего солнца. Они вернулись к колледжу, прошли под арку и по газону. Мимо проходили, спеша по своим делам, люди в черных мантиях. На древней стене пламенели плети дикого винограда, ветер гонял красные листья по траве лужайки. Все здесь было полно пьянящих, щедрых и пышных красок.
Вардан задержался ненадолго, чтобы переговорить с парой проходивших мимо старшекурсников, выслушал их, чуть склоняясь с высоты своего роста, поцокал языком и повернул назад, к реке Кем. Годвин подумал про себя, что Монк является отличным образцом породы: заметно выше шести футов ростом, кожа да кости, узкоплечий, сутулый, с разболтанной походкой, с резкими и неловкими с виду жестами. Он с одинаковой уверенной небрежностью носил костюм от Хантсмана, вельветовые бриджи и твид, а также, надо думать, красный охотничий камзол. Сегодня на нем был помятый старый костюм с потертыми манжетами и обшлагами брюк и сапоги, измазанные в грязи, как и наконечник полученного в наследство от деда зонта-трости.
